На переднем крае. Битва за Новороссию в мемуарах её защитников

Меня срочно вызвали в штаб, машина уже ждала меня, и люди в машине были не очень довольны тем, что им приходится ждать. Но я не мог пройти мимо этой девочки-медсестры, что-то задержало меня, я сфотографировал ее, записывать ничего не стал — не было времени, и не на чем: блокнот был уже в машине. Из очень короткого нашего диалога с ней я запомнил только, что ее звать Настя, ей 24 (или 21?) года, и что она приехала сюда из Краснодарского края. Я, конечно же, задал ей неизбежный вопрос: почему она решила сюда приехать, и она что-то (мол, не могла иначе и т. д.) ответила. Я пожелал ей удачи и всем нам — Победы, и побежал уже к машине с нетерпеливо выглядывающим в мою сторону водителем. «Подождите! — услышал вдруг я Настин голос и обернулся. — Хотите, я скажу, почему я здесь?.. Конечно, я приехала сюда, там фашисты, «правосеки», надо с ними воевать, все понятно, но я, если честно, не очень еще соображала, что здесь происходит, и не знала, надолго ли я тут или нет… Но в первый же день в Славянске, я увидела девочку 4-х лет, она играла в песочнице: строила из кубиков какой-то домик, я подошла к ней, присела рядом и похвалила ее: «Молодец, — говорю, — хороший ты построила домик.» А малышка посмотрела на меня и ответила: «Это не домик. Это — бомбоубежище». И вот, только в этот момент, я поняла, зачем я здесь, и поняла, что теперь я буду здесь до конца.»

Потом произошло много всяких событий, но за всеми этими ежедневными трагедиями, подвигами, бомбежками, отступлениями, переездами — все это время передо мной стояло лицо Насти и ее рассказ о построенном в песочнице бомбоубежище…

Вчера я узнал, что Настино подразделение попало в окружение, и с ними уже четвертый день нет связи… Я знаю многих ребят из этого подразделения, один из них, командир отделения, чуть завидев меня, всегда радостно кричит издалека: «Bonsoir, ''Henri''!.. Comment ςa va?..» В мирной жизни он был преподавателем французского языка и рад всякой возможности переброситься со мной «парой слов»…

Отзовитесь, ребята!.. Настя, у меня к тебе еще очень много вопросов, и кроме тебя, мне на них никто не ответит. Ты нужна и мне.

и всем здешним малышам, которые сейчас строят — из кубиков, из песка, из щепок — для себя, для своих пап, мам, бабушек, дедушек, для своих кукол, для своих любимых собак и кошек — бомбоубежища, — в Снежном, в Шахтерске, в Торезе, в Иловайске…

10 августа 2014

Снежное, июнь-август 2014, результаты авиабомбардировок и артобстрелов… Разрушенные объекты — жилые дома, школа, детсадик…

По иронии (насколько это слово здесь уместно) судьбы, рядом — практически, в окрестностях Снежного — работает Комиссия ОБСЕ. Внимание общественности всего мира приковано к работе этой авторитетной международной комиссии, и это понятно: Боинг, преступление века (ну, может быть, десятилетия… а вообще-то, по нынешним временам — в первой пятерке информационных поводов сезона): сбитый Боинг, около 300 человек погибли, все — мирные, случайные люди: студенты, пенсионеры, женщины, дети… Действительно, трагедия. Возмущению, негодованию этой самой мировой общественности нет предела.

Но вот, совсем рядом с членами Комиссии, на глазах, можно сказать этих международных экспертов и сопровождающих их (и регулярно их навещающих) журналистов, методично и планомерно убивают таких же людей… Или — — стоп! — не «таких же»? Может, они — старики, женщины и дети Снежного, Тореза, Шахтерска — какие-то другие, смерть которых не заслуживает внимания этой «мировой общественности»? Они, и их близкие, не имеют права на выражение им мировой скорби, может, они не достойны того, чтобы их участью озаботилось и опечалилось мировое сообщество?

Что же ЕЩЕ нужно, сколько жизней НАШИХ женщин, стариков и детей (никому в мире, кроме нас, как выясняется не интересных) должно сожрать фашистское чудовище, чтобы, наконец, эти красивые, интеллигентные, высокообразованные дяди и тети, назвавшиеся «экспертами», сказали миру то, в чем у них, за время, проведенное ими на территории ДНР, была возможность воочию убедиться: что те, кто называют себя «освободителями», ежедневно совершают десятки преступлений против человечества, «освобождая» (зачищая) эту донбасскую землю от людей, которые жили на ней, ЕЩЕ живут, и не хотят никуда с нее уходить?..

ЧТО ПРОИСХОДИТ???

13 августа 2014 ФРАГМЕНТ

Донецк, 9 вечера.

На обочине стоит «газель», водитель-ополченец разговаривает с кем-то по телефону.

Ополченец:

«…я с вами говорю с его телефона… А нечего было приходить на нашу землю! И передайте всем матерям, чтобы быстро забирали своих сыновей отсюда! И Порошенке, этой гниде, передайте, чтобы он не посылал сюда ваших пацанов… А ваш сын, мама, будет гнить теперь здесь…» (Выключает телефон)

Звонок.

Ополченец:

«…Ну я же вам сказал: нет вашего сына больше, телефон его у меня. Все!.. (Увидев подходящего к машине командира) Сейчас я командиру передам трубочку.»

Командир:

«…Вы знали, куда поехал ваш сын?.. Он убит! Да, мы его убили! Здесь война! Звонить на этот номер больше не надо!..»

(возвращая телефон ополченцу)