На острие проблем – 3

Такой примитивный взгляд на проблему труда человека в дальнейшем будет лишь обострять ее и требовать решения этого вопроса именно государством. Давайте на минутку представим, что в нашей стране было бы четко выполнено поручение президента о создании 25 миллионов высокотехнологичных рабочих мест. Ведь это примерно третья часть трудоспособного населения страны! Давайте представим также, что при этом мы достигли количества роботов на 10 тысяч рабочих на уровне Кореи, Японии, Германии и даже США. Кто-нибудь когда-либо думал об этом и просчитывал результаты этих несбывшихся мечтаний?

Руководство страны, его мыслительный аппарат (если он есть) должны задуматься над этой проблемой. В мире полным ходом осуществляется четвертая промышленная революция. Она сопровождается не только массовой роботизацией, но и внедрением в экономику искусственного интеллекта. Считается, что наибольшее развитие этого процесса ожидается в строительстве и производстве. Но вслед за ними идут и другие отрасли — розничной и оптовой торговли, образования, здравоохранения и т. д.

В Комментариях к нашей Конституции довольно четко говорится, что характерные черты социального государства отражаются в его социальной политике, которая направлена «на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». И далее: «В отличие от тоталитарного государства, которое полностью управляет экономикой и организует ее и которое способно предложить своим гражданам лишь равенство в бедности, демократическое социальное государство стремится к равенству на основе роста благосостояния. Оптимальная стратегия подъема благосостояния обеспечивается социальным рыночным хозяйством в сочетании с производством и распределением благ самим социальным государством…».

Слова весьма привлекательные, но, к сожалению, далекие от реальной жизни. Особенно бросаются в глаза фразы «равенство в бедности» и «ликвидация неравенства на основе богатства».

Профессор-экономист, министр народного хозяйства, азатем канцлер ФРГ Людвиг Эрхард за десять послевоенных лет вывел страну с разрушенным экономическим потенциалом в динамично развивающуюся. Он говорил, что человек бессилен перед стихийными бедствиями: засухами, наводнениями, эпидемиями и другими различными катастрофами. Они несут за собой нужду и нищету. И к этому человечество уже привыкло. Однако мы плохо понимаем и осознаем, какие катастрофические последствия имеют просчеты в экономической политике — а ведь их жертвами становятся миллионы людей. «Куда легче, — говорил Эрхард, — дать каждому по более крупному куску от большего, все увеличивающегося в своих размерах пирога, чем получить выгоду из споров о распределении маленького пирога, ибо тогда каждая выгода должна быть компенсирована какой-либо другой невыгодой».

Поэтому, говоря о социальном государстве, мы обязаны всегда думать об увеличении «эквивалентного пирога». Только это позволит решать острейшие социальные проблемы нашей нынешней жизни. Разве можно решать их при росте экономики в последние годы в 1,5–1,7 %? К сожалению, и в ближайшее время не ожидается существенных сдвигов в темпах экономического развития. Мы живем в огромнейшем мире, где одновременно уживаются и существенные экономические успехи, и весьма скромные достижения. Что же нам мешает тщательно изучить опыт Китая, который за несколько десятилетий из отсталой страны превратился в промышленно развитую и стал занимать второе место в мире по экономическому развитию?

Сейчас мы сосредоточиваем свои усилия на решениях майского (2018 года) указа президента страны. Да, он имеет в основном социальный характер. Казалось бы, одновременно должна быть предложена новая экономическая стратегия по увеличению «экономического пирога». Но если первую часть этой стратегии мы видим, то о второй практически президент даже не говорит. Ну, выполним мы в 2024 году эти указы, а дальше что? Ведь жизнь не стоит на месте, она потребует новых социальных решений. Снова новые указы и мобилизация всех экономических закромов?

Хотелось бы привести один пример реальной экономической политики в сравнении стой, которая проводилась у нас в конце 1990-х годов. Несколько лет назад я довольно основательно работал над проблемой ленд-лиза во Второй мировой войне. Я не ставлю задачу подробно останавливаться сейчас на этой теме. А вспомнил ее в связи с эффективной экономической политикой, проводимой Соединенными Штатами Америки в послевоенный период, направленной на дальнейшее развитие государства и решение возникавших социальных проблем.

Как известно, США в годы войны создали огромнейший экономический потенциал по производству вооружения и другой продукции для ведения войны. В конечном счете они превратились в богатейшую страну мира. В 1945–1946 годах перед ними реально встала проблема: что делать с этими предприятиями и, самое главное, с теми людьми, которые работали там во время войны?