На орбите судьбы

– И надо было ради этого ее в «Рубенс» вести? – «джентльменское» поведение Маринкиного соблазнителя стало, пожалуй, единственным, что до глубины души изумило меня в этой несомненно драматической истории. Все остальное было, в принципе, довольно предсказуемым: чего-то подобного я и ожидала, просто боялась себе в этом признаться. Айк жил в своем мире, и назначить встречу в немыслимо дорогом кафе было для него таким же естественным, как для Нюркиной подружки согласиться на секс на первом свидании. Ослепленный своей навязчивой идеей установить контакт с…черт, все из головы вылетело…в общем, он ни хрена не подумал о том, насколько мало я соответствую уровню элитного заведения, начиная с внешности и заканчивая далеко не изящными манерами. Одним словом, лучшее, что я могу сделать, это остаться дома и вымыть, наконец, скопившуюся в раковине посуду.

А вдруг, если я не приду в «Рубенс», Айк будет меня искать? Начнет поиски с той проклятой остановки и быстро обнаружит меня неподалеку в оранжевом жилете с метлой в руках. Что мне теперь, работу менять? Неужели все-таки придется сходить?

Буквально сутки назад мне было глубоко безразлично, какое впечатление я произвожу на окружающих, и уж тем более не заботило меня отношение жителей Перовска к моей трудовой деятельности. Возможно, в столице, где многие знали меня еще со студенческой поры, я бы и не сумела переломить себя и выйти на улицу в рядах армии недавних безработных, а здесь я с чистой совестью начинала жизнь с нуля. Какая разница, кто и где меня увидит, если мне плевать на субъективное мнение посторонних людей?

– Нюра, скажи еще такое, имя Артур Мезенцев тебе о чем-нибудь говорит?

Меланхолично раскачивающаяся на скрипящей табуретке Нюрка едва удержала равновесие.

– Не, ну ты даешь! То она про «Рубенс» спрашивает, то про «Маленького принца»!

– Про кого? – теперь уже настала моя очередь округлять глаза.

– Ну, кликуха у него такая, у Артура у этого, – пояснила Нюрка, – у него отец – тот самый Мезенцев, который депутат. Его еще строительным королем называют, а сын его, значит, «Маленький принц». Он в этом году лицей заканчивает, где одни блатные учатся, и, наверное, в столицу уедет, а может отец его и за рубеж отправит, денег-то у них куры не клюют!

ГЛАВА VIII

– Мать у него сеть салонов красоты держит, – продолжала обрушивать на меня лавинообразные пласты информации Нюрка, – «Афродита» называется, там еще вывеска такая прикольная в форме морской раковины, может, видела? Ну, тоже для крутиков, конечно. И торговый дом «Променад» Мезенцевым принадлежит, представь, сколько они еще на аренде поднимают!– словоохотливая сестренка на мгновение приумолкла, давая мне возможность осмыслить полученные сведения, и неожиданно вплотную приблизила губы к моему уху, – слушай, Римма, а чего это ты «Маленьким принцем» интересуешься? Только не говори, что он на игле сидит…

Я невольно вспомнила два чистых озера небесно-голубых глаз Айка и решительно затрясла головой:

– Не пори чушь! На работе бабы о Мезенцевых болтали, вот я и спросила, чтобы в теме быть. Ладно, пойду-ка я в душ схожу, пока народ не набежал.

Нюрка проводила меня с откровенным недоверием во взгляде, и я прекрасно понимала, чем обосновано столь скептическое отношение к моим не особо внятным оправданиям. Сами посудите, что может связывать бывшую наркоманку и наследника строительной империи? Правильно, героин уравнивает всех вне зависимости от материального положения и социального статуса, а все условности и предрассудки дружно отходят на второй план, когда принц и нищий вместе колются одним шприцем. Ясное дело, что в ходе моих подозрительных расспросов Нюрке пришло на ум единственное относительно рациональное объяснение непонятного интереса к личности Айка, и мне не стоило по этому поводу ни удивляться, ни тем более обижаться.

В общем душе, посещение которого и без того доставляло мне не больше удовольствия, чем нахальные паразиты блохастой собаке, по невыясненным причинам отключили горячее водоснабжение, а если точнее, жильцов общаги постигло несчастье, именуемое представителями тепловых сетей красивым словом «недогрев». Великий и могучий язык, являющийся родным для подавляющего большинства местного населения, содержал бесчисленное количество непечатных вариантов, обозначающих тоненькую струйку еле теплой водички, неравномерно вытекающей из горячего крана, и каждый в меру собственной испорченности подбирал для псевдотехнического «недогрева» гораздо более емкое название. Отсутствие элементарных бытовых условий вызвало у меня настолько бурный всплеск негативных эмоций, что даже не обладая обширным словарным запасом в области нецензурной лексики, я навскидку выдала в адрес обнаглевших тепловиков штук пять весьма хлестких эпитетов. К сожалению, это был как раз тот самый случай, когда словами делу не поможешь, и, объятая глубочайшей тоской, я уныло поплелась напрашиваться на помывку к Зубаревым.