На одном вдохе

Прошел час. Примерно половину этого срока я позволил яхте идти приличным средним ходом, преодолев таким образом большую часть дистанции. Затем, определив, что до катера осталось миль пять, сбросил обороты до минимума.

– Глеб, подъем! – трясу приятеля за плечо, спустившись в его каюту.

– А? Что случилось?! – глядит он на меня в темноте.

– Ничего, кроме того, что мы подходим к району.

Окончательно проснувшись, он свешивает с кровати ноги.

– Сколько времени?

– Начало первого.

– Понял. Сейчас поднимусь…

Спустя пару минут он предстает передо мной в салоне – умытый и заметно посвежевший. Глянув на экран навигатора, он тянет из пачки «Hilton Platinum» сигарету. И даже шутит:

– Каков дальнейший план, товарищ капитан первого ранга?

Мне шутить почему-то не хочется.

– Постараемся подобраться к катеру как можно ближе, чтобы уменьшить шанс промахнуться под водой.

– Как думаешь, на какой дистанции будет безопасно встать на якорь?

– Мили полторы. Полагаю, прожекторы старого катера дальше одной мили не бьют.

– Найдешь ли на таком удалении «Антарес»? – сомневается напарник.

– Постараюсь. Хотя времени у меня будет не так уж много.

– Слушай, давно хотел тебя спросить… – внезапно меняет он тему. – А где проживает твой лучший друг?

– Ты про Устюжанина?

– Да.

Повышенный интерес Захарьина к моему товарищу и заместителю давно настораживает. Сейчас он спросил о нем не в первый, не во второй и даже не в третий раз. Никак не могу взять в толк: зачем ему Георгий?

Решаю на всякий случай приврать:

– Недавно переехал в район Красногорска.

– Поточнее сказать не можешь?

– Адреса пока не знаю – я лишь помогал ему перевозить вещи. Помню, был пятый этаж…

Чтобы странный знакомец не прочитал мои мысли, отвечая на его вопросы, намеренно думаю о посторонних вещах. И спешу прервать вечер вопросов и ответов:

– Садись за штурвал. Мне пора надевать причиндалы.

Глеб послушно занимает капитанское кресло, я же удаляюсь в глубь салона, где развешаны и разложены шмотки…

Спустя четверть часа наш «Астероид» был на подходе к нужной точке, а я закончил возню со снаряжением.

Прежде чем выключить двигатель, Глеб достал сотовый телефон и с кем-то переговорил, нарочно прикрыв рот ладонью. Меня это насторожило: что за секреты от напарника и что за тайные переговоры? Мы знакомы с ним без году неделя, кто знает, на что он способен… Немного подумав, перемещаюсь на кокпит, сажусь на диванчик и лихорадочно ищу способ противодействия на тот случай, если Захарьин задумал что-то подленькое.

Закончив разговор, он прячет телефон, выключает двигатель и, пройдя через салон, выходит на кокпит.

– Готов?

– Как пионер. Мы в точке?

– Да, ровно в полутора милях от катера.

– Неплохо… Займись носовым якорем. Только постарайся сбросить его бесшумно.

Глеб исчезает в темноте.

Так… в моем распоряжении несколько секунд. Медлить больше нельзя. Решительно поднимаю люк моторного отсека. Прикрыв ладонью рефлектор фонаря, щелкаю выключателем и освещаю головку цилиндров. Нахожу разъем системы управления дизелем, выдергиваю вилку разъема и легонько наживляю обратно в гнездо – так, чтобы визуально невозможно было определить неисправность. Готово! Быстро укладываю на место крышку люка. Распрямляюсь и для пущей надежности переключаю мысли на проверку ребризера. До слуха доносится слабый всплеск. Якорь сброшен.

Пробираясь на ощупь по правому борту, Глеб возвращается на кокпит.

Я уже водрузил на голову маску, подхватил ласты.

– Давай-ка я напомню задачу твоего погружения, – шепчет напарник.

– Я ее отлично помню: разыскать погибшую яхту «Антарес», проникнуть внутрь, пройти до носовой мастер-каюты, открыть вмонтированный в платяной шкаф бронированный сейф и забрать все, включая финансовые документы, наличность в американских долларах и золотые украшения твоей покойной супруги.

– Самое главное – документы, – уточняет Захарьин.

– Понял-понял.

– Ну, с богом, дружище.

В ответ на короткое пожелание я невольно улыбаюсь: точно так же меня провожал на глубину Устюжанин.

Глеб вновь обнаруживает неплохую способность читать мысли.

– Да, жаль, что с нами нет твоего друга, – похлопывает он по моему плечу. – В паре вам не составило бы труда отыскать мою яхту и поднять документы.

– Послушай, – вдруг вспоминаю я об одной важнейшей детали. – А как открывается твой заветный сейф?

– Как! Разве я не сказал?!

– Нет.

– Старею, брат. Запоминай: в той же мастер-каюте – под первым иллюминатором левого борта – стоит письменный стол. В его верхнем ящике среди всякой мелочовки лежит небольшой тонкий ключ – им и откроешь. Надеюсь, механизм замка еще исправен.

«Странно, – недоумеваю я, направляясь к платформе, – как он мог забыть о ключе? Ведь если бы я не напомнил, то сходил бы на глубину вхолостую…» Впрочем, размышлять об этом «незначительном упущении» времени не было.

Я намеревался сесть на край платформы и прицепить на ноги ласты, однако напарник остановил.

– Подожди, – удержал он меня за руку и вдруг, щелкнув перед лицом пальцами, что-то пробубнил.

В ту же секунду с моей головой произошло нечто странное: сознание, а вместе с ним и зрение будто подернулись пеленой; в ушах образовались пробки, из-за которых я стал хуже слышать.

А время словно остановилось…