На Лене-реке

Большую помощь заводу оказал Котлов, работавший теперь секретарем горкома комсомола. По инициативе комсомольских организаций среди молодежи города возникло движение за переход из контор и учреждений на производство. Свыше тридцати девушек уже пришло на завод по путевкам горкома комсомола.

Сегодня утром Котлов опять позвонил Андрею:

— Направляю тебе еще одного товарища. Из своего аппарата отдаем.

— Спасибо, — ответил Андрей.

«Интересно, кого они направили?»

Начальник отдела кадров уже больше месяца как был призван в армию, и Перов еще не мог подобрать ему замену. Приемом на работу он занимался сам.

Сегодня день был неудачливый. Никто не приходил.

Андрей уже собирался идти в цех, когда в кабинет вошла высокая, стройная, темно-русая девушка в светлом летнем платье с короткими рукавами, открывавшими красивые загорелые руки.

Лицо ее показалось Андрею очень знакомым; он не смог сразу вспомнить, где и когда он ее видел, но, конечно, они встречались раньше.

— Меня направили из городского комитета, — сказала девушка, подавая Андрею путевку.

У нее был приятный звучный голос.

Принимая путевку, Андрей еще раз взглянул на нее. Да, конечно! Этот тонкий прямой нос, полные красивые губы, правильно очерченные темные брови…

Усаживаясь на стул, она на мгновение повернулась к нему в профиль, и тогда он сразу вспомнил: поездка на остров в то памятное воскресенье… Плоты у берега, и его стремительный бросок в воду… Это за ней он бросился.

«Только у той глаза были синие, а у этой карие», — промелькнуло у него, и он чуть не засмеялся. Ведь глаз-то ее он не видел, глаза были закрыты. Он только подумал, что они синие. А волосы тогда казались темнее, они были мокрыми…

В путевке значилось:

«Ольга Григорьевна Черненко, член ВЛКСМ, направляется в ваше распоряжение».

— Где вы работали? — спросил Андрей.

— В городском комитете, инструктором. А до этого в пароходстве, инспектором отдела кадров.

— Отдела кадров? — переспросил Перов. — Чудесно! — он на секунду задумался. — У нас будете работать начальником отдела кадров.

На лице девушки отразилось разочарование.

— Я надеялась, что меня поставят к станку, на производство. Поэтому и просилась на завод.

Андрей виновато развел руками.

— Понимаю вас. Но к станку нужен не один человек, а много, очень много. Беритесь за кадры. Сейчас это важнее да и труднее любой другой работы… Ну как, договорились?

Она молча улыбнулась и слегка пожала плечами: воля ваша, что с вами поделаешь.

За дверями кабинета послышался шум и возбужденные голоса.

— Не пойду я туда, — выкрикнул Федька Данилов.

— Нет, милок, — отвечал ему Сычев, — иди покажись директору, каков ты есть.

Первым в кабинет вошел насупившийся Федька Данилов. За ним Сычев, придерживая за плечо заплаканного Мышкина. Левый глаз у подростка запух, на губах и подбородке были следы крови.

— Вот посмотрите, Андрей Николаевич, — показал Сычев на подростков.

Пока помрачневший Перов молча разглядывал ребят, вошел Калугин.

— Что у вас произошло? — спросил Перов, показывая на подростков.

Калугин тоже посмотрел на них, как бы припоминая, что же на самом деле произошло.

— Этот молодец, — он кивнул в сторону Данилова, — пару заготовок хотел стянуть, а Мышкин увидел, ну и, наверное, посовестил его. В точности уж не знаю, как там было, только накинулся он на Мышкина, едва оттащили.

— За что ты его? — тихо, но строго спросил Андрей Федьку.

Федька молчал, опустив глаза.

— Что же молчишь? Видно, ты только драться храбрый, — заметил Сычев.

Федька исподлобья посмотрел на него.

— Легавых бить надо, — зло сказал он и опять опустил глаза.

— Как ты сказал, мальчик? — спросила Ольга, подходя к нему.

— Легавых, — с вызовом повторил Федька и, как будто спохватившись, огрызнулся: — Какой я тебе мальчик?

— Ну, хорошо, допустим, мужчина, — улыбнулась Ольга и спросила у Андрея: — Что вы думаете с ним делать?

Андрей нахмурился.

— Судить надо… Попытка кражи и хулиганство на производстве.

Все замолчали.

— Из детдомовцев?

— Да, четвертый месяц у нас, — ответил Калугин.

— Поручите мне разобраться в этом деле, — обратилась Ольга к Андрею.

— Пожалуйста, — ответил Андрей. Он был очень доволен, что новый начальник кадров сразу решительно берется за дело.

3

— Представь, Люся, — рассказывал Андрей за вечерним чаем, — кого я вчера на работу принял, ни за что не догадаешься.

Людмила, разливавшая чай, протянула ему через стол полный стакан, осторожно придерживая левой рукой широкий рукав цветастого японского халата. Хозяйничать за столом с такими рукавами было неудобно, но, по мнению Людмилы, подобный халат при вечернем чаепитии был неотъемлемым признаком семейного уюта.

— Кого же? — спросила она без особого интереса.

— Ту самую девушку, которую… помнишь, тогда чуть не утонула.

— Да? — оживилась Людмила. — И как же она отнеслась к своему спасителю? Видимо, была очень трогательная сцена?

— Сцен не было, — улыбнулся Андрей, — да и откуда ей знать, кто ее вытащил из воды?

— Отчего же ты не раскрыл ей эту волнующую тайну?