На каждом шагу констебли

– Я это представляю себе довольно смутно. Я слышал, как перекликались эти трое, а шкипер всех предостерегал, что в таком тумане можно нечаянно свалиться в воду. Лазенби кричал, что, по его мнению, лучше оставить мисс Хьюсон в покое, а Хьюсон говорил, что не может так бросить ее. Поллок метался по палубе и все время спрашивал, о чем же думает полиция. Тогда я позвал полицейского, и тот плюхнулся на палубу, как кит.

Никто из пассажиров не смотрел на неподвижную фигуру за угловым столиком.

– Я правильно вас понял? – спросил Аллейн. – За все время вы ни разу не слышали голоса доктора Натуша? И не слышали, как он спускался к себе в каюту?

Бард молчал.

– А я слышал! – сказал Поллок. – Я слышал, как он что-то ей сказал, и она тут же начала кричать: «Пустите!» Он стоял возле нее и что-то говорил ей, готов поклясться.

– Кто-нибудь слышал голос доктора Натуша после того, как умолкла мисс Хьюсон?

Поллок, Хьюсон и Лазенби хором громко ответили:

– Нет.

– А вы, шкипер?

Шкипер положил на колени свои натруженные руки и нахмурился:

– Вроде бы нет. Я был у себя в каюте, когда поднялся шум. Я выбежал: все были уже на палубе, и кто-то звал полицейского. Не она – ее уже не было. Наверное, мистер Бард, раз он так говорит. Голоса доктора я не слышал и ни разу не столкнулся с ним на палубе.

– А знаете почему? – завопил Поллок. – Его там не было – он соскочил на берег, догнал беднягу где-то на холме и задушил. Потому что никакой он не доктор, он подлец и убийца. Вот он кто!

Аллейн подошел к Натушу. Тиллотсон встал и направился к выходу, выглянул и увидел, что наверху стоит постовой. Доктор Натуш поднялся с места.

– Хотите дать показания? – спросил Аллейн, понимая, что все ждут от него этой избитой фразы. Но могучий голос доктора уже гремел:

– Я один, и мне придется защищаться. Когда эти люди, которые меня обвиняют, разошлись по своим каютам, я действительно стоял на палубе. Туман так сгустился, что я почти ничего не мог разглядеть. Было душно. Я уже собирался уйти к себе, когда на палубу вся в слезах выбежала мисс Хьюсон. Она была в истерике. Налетев с разбегу на меня, она чуть не упала, но я подхватил ее за плечи и попытался успокоить. Однако тут она совсем уж вышла из себя и начала кричать: «Пустите меня! Пустите!» И поскольку она меня боялась – своего рода аллергия к людям с темным цветом кожи, – я ее отпустил, и она тут же скрылась в тумане. Опасаясь, как бы она не упала, я двинулся вслед за ней, но, услышав мои шаги, она опять закричала: «Пустите!» К этому времени подоспели остальные. Меня они не видели. Я еще немного постоял, пока не услышал голос шкипера, а после этого, так как я уже ничем не мог помочь, сошел к себе в каюту, где находился до прихода ваших коллег. – Он минуту помолчал. – Вот и все, – добавил он и сел.

Аллейну, как в кошмаре, вдруг показалось, что Лазенби, Поллок и Хьюсон сдвинулись, сливаясь, как кляксы, в одно зловещее и чудовищное пятно. Они действительно встали рядом и настороженно следили за Натушем.

– Мне очень, очень жаль, – воскликнул Кэли Бард, – но я должен опровергнуть вас! Это неправда. Так не могло быть.

Недруги Натуша сдвинулись еще плотнее. Поллок обрадованно хмыкнул, Лазенби сказал «Ага!», а Хьюсон: «Даже он признал это!» – будто Бард его заклятый враг.

Кэли подошел к Натушу и посмотрел ему в глаза.

– Потому что я все время стоял возле трапа. Я не знал, что делать, и стоял там в нерешительности, пока не появились шкипер и постовой. – Он кивнул на доктора. – Взгляните на него, ведь он же огромный, я не мог бы его не заметить. Но он не проходил мимо меня, не проходил, и все. Его там просто не было.

Натуш бросился к оскорбителю, но Аллейн и Тиллотсон успели перехватить его. В суматохе они ударились о стойку бара, и со стены слетели изображенные Трой знаки зодиака.

Хьюсон кричал:

– Хватайте его! Держите!

В это время с палубы тоже послышался шум. Когда Аллейн и Тиллотсон скручивали огромные руки Натуша, с трапа скатился вниз какой-то диккенсовский персонаж, маленький, очкастый, лысый, безумно разъяренный, за которым следовали Фокс и двое встревоженных полисменов. Человечек с недовольством взглянул на представшую перед ним странную сцену и возмущенно завопил:

– Я требую, наконец, чтобы мне объяснили, что означает весь этот маскарад!

Фокс, увидев, чем занят шеф, пришел на помощь, но Натуш больше не вырывался и смотрел на одолевших его полицейских так, будто победа осталась за ним.

Аллейн повернулся к человечку.

– Могу ли я узнать ваше имя, сэр? – спросил он.

– Мое имя! – воскликнул тот. – Я его не скрываю, сэр! Мое имя – Кэли Бард.

X Дело закончено

– На этом, собственно говоря, заканчивается дело Артиста, – сказал Аллейн, кладя на стол папку. – Ныне он вместе со своими дружками отбывает пожизненное заключение, и хорошее поведение вряд ли поможет ему сократить срок. Думаю, его гнетет, что он лишен теперь возможности охотиться на бабочек в Дартмуре, где, как вы помните, наверно, по «Собаке Баскервиллей», их водится довольно много.