На грани фола

– Спасибо огромное, но я буду рада, если до утра меня никто не беспокоит. На завтрак я бы хотела овсянку, крепкий кофе без сахара и шоколадный круассан. Маленький, – Смит учтиво кивает в ответ и обращает мое внимание на кнопку «не беспокоить» рядом с дверью:

– В следующий раз просто нажимаете сюда, и вас никто не потревожит. Приятного отдыха, мисс Кован, – попрощавшись с Джонатоном, я закрываю дверь, и разъяренными шагами смерив свой номер, швыряю огромную коробку на кровать. Что же там? Интуиция подсказывает мне одно: там долбанная бомба, которая меня разрушит.

Открывать или не стоит?! Конечно, нет, но ведь я не успокоюсь пока не выверну проклятую коробку наизнанку и не утолю свое любопытство. Грудь сжимает в стальные тиски, сердце бросается вскачь, когда кончики моих пальцев касаются коробки, обшитой мягкой тканью.

– Ты же не трусиха, Стеф, – взываю к смелости я, и закатав рукава халата, быстро поднимаю крышку, зажмурив веки. Открыв их, понимаю, что содержимое подарка до краев наполнено черной бумагой.

Я знаю этот подчерк.

Это не от Ильяса. От Астона. Никто другой не любит потянуть время и интригу, помучить свою жертву психологической игрой, так, как мой бывший муж. Этого он добивается: хочет, чтобы я распаковывала эту черную бумагу, рылась в коробке, пытаясь докопаться до сути подарка, и сходила с ума от страха и любопытства.

Руки дрожат, в горле жжет так, словно мою шею вновь сдавила мощная ладонь Астона. В одно мгновение меня бросает в жар, в следующее уже бьет озноб, и когда я нахожу то, что спрятано в коробке и неоднократно завернуто в черную бумагу, из моих губ вырывается вскрик ужаса, который я слышу будто со стороны. И не узнаю.

Мне хочется, чтобы это происходило не со мной. Чтобы я просто лежала в уютной постели, и боялась за героиню фильма, а не за свою жизнь.

Внутри коробки спрятана увесистая, тяжелая цепь с кожаным шипованным ошейником.

Руки начинают дрожать все сильнее, наверное, со стороны я похожа на наркоманку в стадии ломки, пока достаю со дна конверт. С остервенением порвав его, достаю записку, и не обращая внимания на сердце, которое вот-вот выпрыгнет из груди, читаю послание от Астона:

«Наручники? Как бы не так, детка. Я тебя на цепь посажу, чтобы больше не убегала. Ты будешь выполнять все мои желания… пока не задохнешься. Как тебе такой расклад, птичка?

Еще раз выкинешь нечто подобное и сбежишь – я так промою Нике мозги, что она сама больше никогда не захочет тебя видеть. Представляешь, как она будет плакать, когда я расскажу ей, что мамы нет рядом, потому что ей плевать на нее?»

Сердце сжимается от парализующей грудную клетку боли такой силы, что я не могу вдохнуть. Ком встает поперек горла, слезы, боль, обида и отчаянье вновь душат меня, и как бы мне не хотелось, я даже не могу заплакать – ощущение того, что все происходит не со мной накрывает с головой, заставляя потерять контроль над собственным телом, мыслями и реакциями. Я вижу себя – морально раздавленную и беззвучно рыдающую со стороны, прекрасно осознавая свою беспомощность. Не в силах бороться с мощным головокружением, я встаю с постели, и сама не замечаю, зачем и как оказываюсь на просторном балконе. Но здесь я не получаю долгожданных глотков свежего воздуха, потому что мне по-прежнему трудно дышать. Порыв теплого ветра доводит до дрожи, словно я нахожусь в морозильной камере, а не в одной из самых теплых стран мира. Взор застилает ало-черная плотная пелена, и я цепляюсь за поручни над балконным ограждением, пытаясь разглядеть хоть одну из высоток, простирающихся вдоль линии берега. Мой взгляд падает вниз… на двадцать пять этажей в пропасть, и волна паники накрывает меня с новой силой, затягивает в свой штормовой водоворот, из которого невозможно выбраться самостоятельно.

Паническая атака. Приступ безумия, ничем необъяснимого страха. Внутренний конфликт, раскалывающий душу на мелкие кусочки.

Сразу несколько чувств сразу.

Страх сойти с ума, страх умереть от остановки сердца, бьющееся словно разогнавшийся поезд до максимальной скорости.

Страх от осознания безвыходности в моей ситуации, бессмысленности жизни, где я не могу принимать решения, где мое слово ничего не значит…

Страх будущего. Того, что если я выберусь со дна этой ямы, вырвусь из клетки Астона, и встречу нового человека – все повторится. Он поступит также.

Страх остаться одной. Страх никогда не стать любимой.

Ужас от мысли о том, что Астон здесь, где-то рядом. Прямо сейчас он в этом городе, за несколько тысяч километров от дома и может в любую секунду зайти в мой номер и переломать мне ребра. Перекинуть через балкон и злорадно улыбнуться, наблюдая за тем, как я лечу вниз. Но прежде, он бы обязательно воспользовался бы мной.

И он может это сделать.

Он всегда рядом.

Он здесь.