На грани фола

– Что тогда сидишь, дуешься? Что опять не так, птичка? Я тиран и деспот – ты недовольна. Я ласков и заботлив – ты молчишь и игнорируешь меня. Что тебе надо, а? – клокочет Астон, а я про себя гадаю, почему до мужа еще не дошло, что все, что мне нужно – это чтоб он оставил меня и Нику в по-ко-е. Тогда я буду довольна. Я буду очень довольна, у меня случится самый фееричный душевный оргазм в моей жизни! И самый искренний по отношению к нему.

– Мне не нравится, что мы идем вместе на общественное мероприятие. Я к этому не готова. Мы всегда скрывали свои отношения, даже свадьбу, а тут… я итак под прицелом камер, не хочу новых слухов, сплетен и моих неудачных фотографий на обложках желтых газет. Вот и все, – искренне убеждаю Астона я, мечтая о том, чтобы этот ублюдок убрал свои смертоносные «клешни» с моей шеи.

Как я мечтаю высказать ему прямо в лицо, о том, что все знаю, и многое видела. Закричать в его наглую рожу, что больше никогда не позволю ему обидеть дочь. Пусть лучше меня бьет, унижает, на цепи держит… пусть. Лишь бы не касался Вероники, лишь бы не наносил ей удары, которые она не сможет перенести. Она совсем маленькая. Любой эмоциональный эпизод откладывает отпечаток на ее личность. Создает в крохотном теле страхи и зажимы, которые потом не искоренить, от них не избавиться.

– Заплачу кому нужно, и этого не будет, Стефания. Я хочу, чтобы тебя ничего не пугало. И тебе было комфортно. Мы же хотим начать все сначала? – уточняет Уилл, прищурив веки. Его лицо стремительно приближается к моему, язык обводит контур моих губ… затаив дыхание, Астон шепчет: – Сладкая девочка. Сегодня ночью я трахну тебя, птичка.

Огромных усилий мне стоит сдержать рвотный позыв. От нелюбимого человека все эти грязные заводящие словечки звучат мерзко и нелепо, и в этот момент я окончательно понимаю – связь, намертво скрепляющая нас в прошлом, разорвана. Я даже ненависти к нему не испытываю – ничего абсолютно, после того, что увидела. Осталось лишь одно чувство по отношению к этому человеку – желание защитить свою дочь от него. Моей девочке нужен отец, я не спорю… но разве такой папа ей нужен? Который проводит с ней не так много времени, ссылаясь на работу, но почему-то находит пару часов в день на няньку, которая и рада ублажить его потребности. Фу.

– Хотим, – тихо отвечаю я, проглатывая закипающие внутри чувства. От поцелуя Астона меня спасает только то, что мы уже подъехали к новому небоскребу, и сейчас нам предстоит вместе пройти по красной дорожке, а мне – улыбаться, делая вид, что я очень счастлива. На открытие здания Уилл пригласил много актеров и несколько популярных групп. По крайней мере, скучать не придется.

Следующие пятнадцать минут меня ослепляют вспышки фотокамер. От суеты, жеманных речей и фальшивых улыбок, громкой музыки и голоса ведущего мероприятия мне хочется сбежать. Желательно, на необитаемый остров. Единственное дело, которое вызывает у меня интерес – разглядывать костюмы других и выискивать образ «призрака оперы», в котором, как он сказал, будет Ильяс.

Но куда бы я ни смотрела, мне приходится ловить на себе пристальные взгляды. Голодные, завистливые, заинтересованные. Наверное, Астон, этого и добивался: он любит, когда хотят что-то, что принадлежит только ему и поэтому заставил меня надеть это броское платье с прозрачной спиной и крыльями, инкрустированными стразами Сваровски. Я выгляжу, как новогодняя елка в канун рождества.

Вечер проходит довольно быстро: сначала на сцене выступают все, кто спонсировал строительство этого здания. Самые богатые лорды и бизнесмены Лондона рассказывают о своих планах и важных мировых мероприятиях, которые будут проходить в башне. Все это даже не так уж и скучно, но я постоянно отвлекаюсь на то, что ищу в толпе мужчину, разговора с которым жду с нетерпением. В моей ситуации, мне остается рассчитывать только на Ильяса… кстати, за отдельным столиком я замечаю всех игроков из футбольной команды «Астон», и несмотря на то, что все они одеты в необычные костюмы, я точно знаю, что Кайла среди них нет. Мне кажется, я узнала бы его по плечам и росту.