На фронтах Первой мировой

Прежде всего, уточнения заключались в еще большем разряжении пехоты, в возрастании значения тактики небольших ударных групп и усовершенствовании согласования работы пехоты с артиллерией. Головным пехотным батальонам придавались артиллерийские взводы. Пехотные роты к уже имевшимся четырем легким пулеметам получили еще один и улучшенные ручные гранаты. Пулеметами были вооружены обозы и транспорты для защиты от авианалетов. Впервые германские пехотинцы получили противотанковые ружья с расчетом из двух человек. Все эти кажущиеся мелочи значительно увеличивали пробивную мощь германских войск.

Но главное отличие операции на реке Эн заключалось в том, что германцам удалось полностью сохранить в тайне место и время начала наступления. Союзники знали, что у германцев еще достаточно сил для наступления и они будут наступать, но предполагали начало такого наступления не раньше июля месяца. А уж в каком месте, даже по расположению резервов судить было невозможно. Фош отвлекся. Приняв командование над всеми войсками во Франции и Италии, он сам начал готовить наступательную операцию в районе Мондидье на реке Лисс, для установки контроля над жизненно важной для страны областью и связи с англичанами дорогой Париж – Амьен. Германцы же готовились к наступлению так же, как в свое время готовился Брусилов. Дивизии, занимавшие передовые позиции, выдвигались в районы развертывания только ночью и непосредственно перед началом атаки. Организовывались ложные передвижения войск и артиллерии в тылу группы армий кронпринца Руппрехта. Там даже объявили ложный приказ о предстоящем наступлении на англичан. Фош со своим штабом проморгал германские приготовления к наступлению. Не сумел он, уже не по своей вине, и перестроить тактику французской обороны с сознательным отводом передовых частей с передовых позиций. То, что сам предлагал еще в начале года. Ему просто не хватило времени. Только утром 26 мая допрос двух немецких пленных показал, что завтра начнется наступление на реке Эн. Имея в запасе меньше 12 часов, Фош приказывает начать немедленную переброску резервов на фронт 6-й армии, а саму армию приводить в полную боевую готовность.

27 мая в 2 часа германская артиллерия открыла огонь из всех орудий и минометов по давно опробованной эффективной системе. Через 2 часа 40 минут поднялась германская пехота. В отличие от предыдущих операций сопровождавший ее огневой вал был двойным. Главный артиллерийский гений Германии Брухмюллер запишет: «Впереди главного огневого вала, непосредственно предшествовавшего пехоте и состоящего исключительно из осколочных снарядов, двигался второй огневой вал из химических снарядов, который должен был загнать противника в его убежища». И далее все пошло по той же опробованной победной схеме, с единственной разницей в силе самого удара, намного превосходившей все предыдущие атаки германцев. Эффект превзошел все ожидания.

Уже к 11 часам войска 7-й армии, практически не встречая сопротивления, пройдя 8 км, вышли на реку Эн и захватили на ней мосты. Командующий 6-й французской армией отдал приказ об их взрыве сразу после начала германской атаки, но немецкая пехота опередила и саперов. Переправившись на южный берег, она широким фронтом двинулась на юг. К концу дня немцы достигли реки Эль, с ходу форсировали ее, прорвав французскую оборону на всю глубину – 20 км. За несколько часов – это что-то невероятное. Фош подгонял резервы, которые уже спешили из Фландрии и Пикардии.

9 пехотных и 4 кавалерийских дивизии 5-й французской армии из Пикардии уже 27 мая вступили в бой, но германцы, казалось, их не замечали.

28 мая 7-я германская армия вышла на высоты южнее реки Вель и остановилась в соответствии с планом операции. Но в Берлине уже ошалели от невиданного успеха, и в 14 часов 30 минут войскам отдается приказ продолжать наступление в южном и юго-западном направлении на Реймс, Дорман, Суассон, Компьен, Дорман. Это уже Марна, а Суассон и Компьен – прямая дорога на Париж. Гинденбург и Людендорф, казалось, забыли, что задача операции выполнена – резервы союзников уходят из Фландрии и Пикардии. Теперь они задались новой целью – выиграть как можно больше пространства в направлении Парижа, а может и ворваться в него. В какой уже раз они наступали на одни и те же грабли, напрочь забыв даже старую истину – близость к Парижу удваивает упорство французов. И оно действительно удвоилось, как и непрестанно увеличивалось число бросаемых в сражение резервных дивизий союзников.

29 мая 39 французская дивизия после ожесточенных уличных боев оставила Суассон и отступила с укрепленных позиций. Сзади имелись только передовые линии укрепленного лагеря Парижа. Германская авиация присоединилась к дальнобойной артиллерии и начала ночные бомбардировки города. Невероятно критический момент. Клемансо отбивался от министров, вновь заговоривших об эвакуации кабинета в провинцию. Фош упрямо держался, выигрывая время. «Остро чувствовался недостаток живой силы», – скупо прокомментирует он в своих мемуарах тот трагический момент.