На дальних берегах

Она бежала легко, но Вася не отставал от нее. Он не хуже Анжелики научился карабкаться по горам. Вот он уже рядом с ней, протягивает руку, но она ускользает от него. Щеки у обоих раскраснелись, глаза горят… Они останавливаются в кустах можжевельника. Перед ними хилое невысокое дерево.

— Опять ошиблась! — улыбается Вася и с видом знатока качает головой. — Это не яблоня, а самая обыкновенная груша. Притом дикая.

— Но почему груша? — протестует Анжелика. — Я не согласна; это яблоня.

— От твоего несогласия яблоки все равно на ней не вырастут! А вырастут груши — мелкие, кислые, самые настоящие дикие груши! Видишь, какие цветы? Как у вишни — белые, с мелкими лепестками; и ветки более суковатые, чем у яблони.

Анжелика молчит. Наконец, пережив очередное поражение, весело заявляет:

— Ты настоящий специалист, Вася! Агрономом бы тебе быть, — она смотрит вперед на дорогу и торопит своего товарища. — Идем, Вася.

— Василек, а не просто Вася! — улыбаясь, поправляет Вася и прибавляет шаг.

Вдоль дороги растут ореховые деревья, стройные, нарядные каштаны. Мехти не случалось видеть раньше, как цветет каштан. Он остановился под раскидистым деревом, посмотрел вверх. Вот кто по-настоящему праздновал весну. Меж молодых, разлапистых листьев белело бесчисленное множество цветков каштана. Они были похожи на белые точеные свечи. Гордо высился каштан среди маслин и благородных лавров.

С гор спустились на землю длинные тени. Загорелись первые звезды, и чем гуще становилась тьма, тем ярче выделялись они на чистом, безоблачном небе. Звезды висели низко над землей. Казалось, что стоит взобраться на вершину горы и достанешь вон ту, крайнюю звезду…

— Знаешь, Анжелика… — сказал Вася. — После того как у меня взяли кровь для Мехти, я почувствовал, что счастлив… А ты сделала меня совсем счастливым!

Анжелика молчала, напряженно вглядываясь вперед: она боялась потерять из виду маячивший впереди силуэт Мехти. Но Мехти скоро исчез в сгустившейся темноте. Анжелика обернулась к Васе:

— Вася… Не надо об этом. Тебе просто показалось…

Однако Васю можно было убедить в чем угодно, но только не в том, что Анжелика не любит его. Слишком тесно переплелись их судьбы…

— Ведь ты любишь меня, Анжелика?

— Не говори так! — взмолилась девушка.

— Нет, буду говорить! Я не хочу, чтобы ты мучилась. Я и сам вовсе потерял голову!..

А Анжелику мучило как раз то, что Вася ничего не хотел понять! Да, он дорог Анжелике, так же дорог, как и Михайло. И если бы с Васей что-нибудь случилось, она, наверное, умерла бы с горя. Но это вовсе не то, о чем он мечтает! Анжелика, однако, не могла объяснить этого Васе и только вздохнула. А Вася говорил тихо, вдохновенно:

— Помню, когда я был пионером, мы летом каждый день ходили с ребятами в лес. Какой это лес, Анжелика! Там у нас были качели, высокие-высокие. Бывало, оттолкнешься посильней и взовьешься к самому небу! А когда летишь вниз, то кажется, что под ногами нет никакой опоры! Мелькают деревья, а ты летишь, летишь, даже сердце екает! Скользнут над землей качели, взлетят вверх, замрут на мгновенье. Земля где-то далеко внизу. Скот мирно пасется. Потом снова летишь вниз, снова екает сердце! — Вася помедлил и почти шепотом добавил: — Так же вот екает у меня сердце, когда я вижу тебя, Анжелика. Сто раз в день увижу — сто раз екнет. А у тебя… тоже?

— Вася, — тихо, почти умоляюще сказала Анжелика. — Не стоит об этом. Ведь война, Вася!

— Ну и пусть война! Мы же люди, Анжелика! Вот покончим с фашистами и поженимся. Конечно, для этого надо сперва остаться в живых. Но даже если и умрем… Обидно же умереть, не зная, что тебя любят!

И Анжелика вдруг ясно представила себе улицы Триеста, где за каждым углом подстерегала их смерть. И она и Вася не раз видели замученных, повешенных немцами людей. Вася знает, что его ждет. И все же он рвется в бой. Смелый, прямой, чистосердечный юноша! И любит он чисто и немного наивно. Как он сказал? «Мелькают деревья, а ты лепишь, летишь, даже сердце екает…» И он ведь не просит любви, а просто верит в нее, как верит во все хорошее, светлое, как верит в победу. Вася, Вася, он весь как широкая русская песня, такая задушевная, человечная… И Анжелика любит слушать эту песню. Но любит ли она Васю?.. Нет, Анжелика не может назвать любовью свое отношение к нему. Вася сказал ей, что любит, но никаким новым чувством к нему эти слова ее не наполнили. Более того, Вася говорил, а она только думала, что в нескольких шагах от нее, впереди, идет человек, при воспоминании о котором сердце ее всегда заливает теплая волна. Но не стоит думать об этом. Их жизнь сурова — вот и сейчас перед глазами мелькают эти горы, виселицы в городах, дула автоматов. Смерть… смерть. Сердце сжимается, сжимается… Страх за друзей, за себя!.. А ты ничем не выдаешь своего страха, смело идешь вперед, и рядом с тобой — друг… Вася — друг, и его на каждом шагу подстерегает смерть. И пока смерть рядом, ему нельзя знать, что ему не отвечают такой же любовью. Пусть он остается уверенным в своем выборе, и да окрылит его эта любовь… Впереди еще столько боев.