На дальних берегах

Мехти останавливал себя: при чем здесь картина? Как будто бы ни при чем. Но ведь его солдат — свидетель всех этих событий. И, значит, им место в картине Мехти. Вот только как все это передать?.. Отказываться от задуманной им темы и образов Мехти не хотелось…

И он снова уселся за альбом.

Над альбомом и застал своего друга Вася в одно теплое, безоблачное утро.

Через плечо у Васи было перекинуто мохнатое полотенце, подмышкой он держал сверток, из которого торчал конец мочалки.

— Ты что это, опять в ручье вздумал мыться? — покосился на него Мехти. — Смотри, кончишь воспалением легких!

— Зачем же в ручье? — степенно ответил Вася. — Баню построили, сегодня торжественное открытие!

Баня была для партизан насущной «проблемой». Обычно им приходилось мыться наспех, возвращаясь с задания, в каком-нибудь лесу; чаще же всего, согрев ведро воды, они споласкивались возле землянки или же, как Вася, на свой страх и риск купались в ледяном ручье.

— Где построили? Уж не в Триесте ли? — насмешливо спросил Мехти.

— Почему в Триесте? В Триесте мы, конечно, устраиваем баню фашистской сволочи… Да вряд ли я сунулся бы туда с одним полотенцем…

Мехти отмахнулся:

— Ну, замолол! Не морочь голову: мешаешь работать.

— Да, ей-богу же, баня! — взмолился Вася. — Пошли!

Мехти бросил кисть в ящик и вытер тряпкой руки.

— Идем, идем, — торопил Вася. — Сильвио уберет все, я ему уже сказал. Ох, и попаримся!

— А ты не врешь, Вася?

— Да нет же! Вот спустимся вниз, минуем крутояр, а за ним этот… грот…

— И в гроте баня?

— Да еще какая! Выпросили у повара котел, вкатили его в грот, под ним очаг сложили, вытяжку сделали…

Вася оторвал от приземистой сосны несколько веток.

Мехти невольно прибавил шагу.

— Молодцы ребята!

— Вот вытяжка только плохая, — пожаловался Вася. — Дыма в бане больше, чем пара… Зато жарища!.. Поп первым полез, а обратно его за ноги вытянули. Думали, уж конец, ан нет, отдышался на свежем воздухе!

Маленький священник с мокрой, свалявшейся бородой все еще сидел у грота. Вокруг него толпились партизаны.

— Привет святому отцу! — подходя, крикнул Мехти. — Не по вкусу пришлась банька?

— Это не баня, — отрезал старик.

— А что же это такое? — запальчиво спросил Вася.

— Та самая геенна огненная, что уготовил нам Ватикан на том свете! — сокрушенно, под общий хохот произнес священник. — И никому не советую ходить в этот ад, пока туда не поволокут силой.

— А мы неверующие, товарищ священник! — озорно крикнул Мехти, стягивая с себя свитер. Они с Васей быстро разделись и в одних трусах вбежали в грот.

Грот — узкий, с низеньким сводом — и впрямь мог сойти за один из вариантов адского пекла.

В углу грота сложен был очаг, а на нем установлен огромный котел передвижной солдатской кухни. В очаге с треском и шипением горели еловые ветки, языки пламени лизали бока котла. Котел дрожал, грозя в любую минуту разорваться.

От жары, дыма и пара нечем было дышать.

Тем не менее картина преисподней показалась бы священнику куда более полной, если бы он рискнул заглянуть сюда еще раз. В «геенне огненной» налицо была теперь еще одна неотъемлемая ее деталь: скачущие и вопящие черти.

— Эх, люблю! Дух спирает! — кричал Вася, распирая мочалкой тело. — Давай прибавим!

— Давай!

Ножкой табуретки Вася вытолкнул из очага большой раскаленный камень. Вася зачерпнул тазом из котла кипящую воду и вылил ее на камень. Столб горячего пара взметнулся вверх; расползшись, пар заполнил весь грот.

— Хорошо! — одобрительно крикнул Мехти.

А Вася уже неистово хлестал себя сосновой ветвью, весь извиваясь после каждого удара.

— Осторожно, — всполошился Мехти. — Это тебе не береза, в кровь обдерешься!

— А ты с березовым веником на полке сиживал? — полюбопытствовал Вася.

— На самой верхней, и не раз!

— А как потом насчет холодного кваску?

— И квас пивал.

Мехти облил себя горячей водой.

— Хорошо, — снова воскликнул он, — душа добреет…

Он еще раз окатился водой и, в конец расшалившись, торжественно продекламировал:

В ушате, в корыте, в лохани,

В реке, в ручейке, в океане,

И в ванне, и в бане

Всегда и везде

Вечная слава воде!

— Конец Мойдодыра! — воскликнул Вася. — Ты еще помнишь?

— А разве это давно было? — вопросом на вопрос ответил Мехти.

И Вася не мог не согласиться, что, в сущности, совсем еще недавно Мехти, так же как и он, Вася, читал по складам и учил наизусть детские стихи.

— Будто вчера это было, как я с соседом в баню ходил, — сказал Мехти.

— Почему с соседом?

— Я себя уже взрослым считал, — семь лет, с тетей ходить стеснялся, вот и водил меня в баню сосед.

— А у вас бани тоже с парной, с веником?

— Нет…

И хотя вряд ли можно было придумать менее подходящее место для рассказов, Мехти, не забывая усиленно растирать себя мочалкой, рассказал Васе о том, как они с соседом ходили в маленькую баньку на улице Касума Измайлова, совсем рядом с их домом.