На чужой территории

С финансами проблем у Фила не было, с поддержкой местных властей тоже, как-никак Боливия тоже строит социализм, хотя, глядя на Вилья-Монтес, этого не скажешь. Проблема возникла тогда, когда он взялся за перечень оснащения стрелковой дивизии и попытался купить что-нибудь из этого списка. А там – тракторы сотнями, грузовые автомобили, радиостанции, полевые кухни, передвижной хлебозавод и банно-прачечный батальон. Не говоря уже про тысячи винтовок и десятки станковых и сотни ручных пулемётов, сотню танков, десятки стволов артиллерии, понтонное хозяйство, под тысячу тонн снарядов, бензина и солярки тоже не меньше. Помимо основного отряда, который будет двигаться на Асунсьон, нужно ещё создать и вооружить несколько более мелких групп, численностью с батальон и напоминающих структурой горнострелковые части Советской армии, которые должны установить народную власть по отрогам Кордильер. Нужно создать также и несколько мотоманевренных групп, которые должны вести активную наземную разведку впереди основного отряда, но в отличие от передовых походных застав ещё и способны сами решать задачи захвата и удержания ключевых объектов. С созданием подобных групп у Фила проблем не возникло, их структуру и задачи, стоящие перед ними, Олег знал подробно, сам в такой группе бился во время Великой Освободительной войны.

После того как он определил, что можно приобрести в самой Боливии, а чего не приобрести ни при каких условиях, он принял меры, чтобы выкупить то, что есть, а это часть легковых пикапов и джипов, продовольствие, радиостанции, униформа для повстанцев и тому подобное. Список на все остальное ушёл по телеграфу в Буэнос-Айрес, а оттуда в Москву.

Спустя сутки Чернышков, на этот раз под именем Алекса Шварца, на вилле одного из партнёров Родригеса встретился с представителями дона Адриано. Из шести машин подъехавшей кавалькады вывалила толпа охранников, которые, бесцеремонно заглядывая в припаркованые вблизи автомобили, «обследовали местность». После этого из машин вышли два субъекта, всем видом своим напоминающие гангстеров из голливудских боевиков – в лоснящихся искрой костюмах, в мягких широкополых шляпах, один безразмерно толстый и потный итальянец средних лет, второй – латинос, помоложе и со стройной фигурой.

Алексу их представили как дона Микеле Адриати и дона Жуана де ла Крус соответственно. Первый «приглядывал» за собственностью итальянских семей в Парагвае, а второй непосредственно руководил ею. Алекс встретил гостей на широком дворе виллы, высокий забор и надворные постройки которой надёжно прикрывали все происходящее здесь от постороннего взгляда. Вместе с хозяином гости прошли в просторный атрий, где шумел небольшой фонтан, где уже стояли кресла, стол для переговоров, столик с напитками и звучала из радиоприёмника лёгкая музыка. Хозяин, напоследок проверив, все ли в порядке, удалился, оставив гостей одних.

Шварц подошёл к столику с напитками, на котором стоял телефон и в течение нескольких минут связался с Вашингтоном, набрав номер поместья дона Адриано. Поприветствовав старого мафиози, попросил того, чтобы он ещё раз подтвердил полномочия Адриати и де ла Круса, и только после этого начал переговоры с ними. Такое начало слегка обескуражило дона Микеле и разозлило дона Жуана, но это только и нужно было Алексу. Шварц приблизительно представлял себе требования, которые будут высказаны оппонентами, и как опытный переговорщик, нащупав позиции противника, сразу же выдвинул свои условия, глубоко заходящие за те границы, которыми они обозначались.

– В общем, так, амигос. Наше предложение следующее: мы выкупаем у вас весь ваш бизнес. Цену определяем, как и было предложено нами дону Адриану, в половину сегодняшней стоимости дела. Наши аналитики сейчас подсчитывают стоимость. По начальным прикидкам, это не больше, чем триста «лимонов зелени».

С такой наглостью местным мафиози ещё не приходилось сталкиваться, и они начали кричать что-то о том, что дон Алекс живым отсюда не выйдет, что его башкой уже через полчаса будут играть в футбол местные мальчишки, что они его маму…

Чернышков слушал этот словесный… каскад и терпеливо ждал, когда он иссякнет. Когда же он кончился, терпеливо начал объяснять уважаемым донам, как несмышлёнышам, что ему-то от них ничего не надо. Это ведь сам дон Адриано попросил Шварца встретиться с ними, и он не мог ответить отказом столь уважаемому дону. Если донам непременно нужна его голова, то он не только ничем помочь уважаемым донам не может, но и предпримет все усилия, чтобы эту голову сберечь. И вот тогда-то он уже не сможет ручаться дону Адриано за сохранность их, донов, голов. Что касается личных оскорблений, то, наверное, доны перегрелись на солнышке, он понимает, день жаркий.