На 127-й странице. Часть вторая

Чтобы родственники захороненных ничего не заметили, приходилось идти на ухищрения. Разрывалась не сама могила. Поблизости от нее, со стороны головы покойника снимался дерн и копался узкий наклонный тоннель к «голове» могилы. Последние метры приходилось копать Патрику. Как только лопата стукалась о крышку гроба, ему передавали толстый буравчик. Патрик сверлил отверстия в верхней части гроба, со стороны головы покойника, как бы намечая окно. Когда это было готово, он вкручивал еще два бурачка с кольцами на конце, в которые была вдета крепкая веревка. После этого он мог вылезти наружу и отдышаться. Остальные брались за веревки и с силой дергала за них.

Бывало, что часть верхней части гроба отрывалась с первого раза. Тогда в тоннель снова лез Патрик и веревочной петлей зацеплял труп. После этого труп вытягивали наружу.

- Осторожней, - хрипло шептал тянувшим отец Патрика. – Не повреди. Иначе этот скряга Хаччингтон не заплатит хорошую цену.

Вытянув труп из могилы, бригада быстро засыпала тоннель и возвращала не место дерн. Причем одежду и драгоценности, если они были, не брали, а бросали обратно в могилу. За вскрытие могилы, если поймают, назначат штраф. Кража одежды, а тем паче драгоценностей, для любого ирландца могла обернуться виселицей. А труп висельника, даже минуя могилу, сразу отправлялся по маршруту, который создал доктор Хаччингтон.

После трудовой ночи взрослая часть бригады на некоторое время задерживалась на краю кладбища для того, чтобы распить бутылку дешевого виски.

- За резерекшен! – говорили подельники и по очереди прикладывались к бутылке. Патрик сидел рядом и клевал носом. Он сильно уставал, и ему хотелось спать. Потом ему объяснили значение этого английского слова. Оказывается, они воскрешали людей. Несколько месяцев Патрик в это верил. Но потом встреча с доктором Хаччингтонов показала, что это совсем не так.

А собаки боялись трупного запаха. Так считал мистер О’Хара. Обоняние то у них сильное. Ему самому порой казалось, что он до сих пор ощущает его.

Сцена 54

Иногда доктор Хаччингтон брал один из трупов себе. Члены бригады обычно шумливые и развязные, в присутствии доктора больше молчали и, получив свои деньги, старались убраться прочь. Но в такие дни доктору Хаччингтону требовался помощник, и он брал с собой Патрика. Как не хотелось мальчишке спать, но за помощь доктор давал несколько медяков, на которые можно было вдоволь наесться.

Помощь была не сложной: принеси-отнеси, поддержи-подай. Она требовалась пока сам доктор Хаччингтон вскрывал труп и разглядывал его внутренности.

Обычно доктор брал труп того умершего человека, который до смерти лечился у него самого.

Вскрытие трупа почему-то совсем не волновало Патрика. Он безо всякого испуга или отвращения смотрел, как Хаччингтон разрезает брюхо или распиливает ребра. К тому же он уже знал, что после вскрытия доктор будет в хорошем настроении и не зажмет той платы, которую обещал за помощь Патрика.

Добравшись до внутренностей умершего, Хаччингтон поочередно доставал их из чрева, подносил поближе к большой керосиновой лампе и вслух, словно актер на сцене, декламировал:

- Циррозис йэкорис*! Так, так, так.

(* - цирроз печени – примечание автора)

Потом он требовал, чтобы Патрик раскрывал передним какие-то его записи, находил нужную страницу и погружался в текст.

- Так, так, так. Как это проявлялось? Ну надо же?!

Все это произносилось вслух и обычно заканчивалось фразой:

- Ну, вот же! Я, как всегда, был прав!

Такое представление так забавляло Патрика, что от его сонливости не оставалось и следа.

Стоя за спиной доктора, он в насмешку принимал горделивую позу доктора и тихо повторял:

- Так, так, так. Циррозис йэкорис. Я, как всегда, был прав!

Что такое «циррозис йэкорис» он не знал, но догадывался, что это какая-то болезнь. И что эта болезнь покрыла этот темно коричневый кусок мяса, который доктор достал из брюха покойника, рыжими пятнами и трещинами и в конечном счете свела бедолагу в могилу. Патрик, его отец и их товарищи могли бы воскресить умершего, но доктор решил иначе.

На таком «представлении» Патрик бывал один раз неделю или даже чаще. Покойники были разные, но сюжет такого спектакля был примерно одинаков. Вскрытие трупа, рассмотрение больных органов у лампы, листание записок доктора и обязательная фраза в конце:

- Ну вот же! Я, как всегда, был прав!

При этом доктор не замечал, что за его спиной Патрик, еле сдерживая смех, повторяет за ним слова и позы.

В то время Патрик не осознавал, что это был его первый «университет», в котором он изучал начальный курс медицины и латинский язык.

Ночной приработок на кладбище, помощь доктору Хаччингтону позволяли Патрику приносить домой хороший, по меркам его семьи, заработок. Их семья, отец, мать и еще трое его младших братьев не голодали, а отец еще и часто бывал пьяненьким.