Мысли в пути

Ребенка привезли к нам в больницу с диагнозом: «Острый аппендицит». Но картина была неясной. Болел весь живот. Высокая, выше, чем обычно, температура. А главное, болела правая почка. Сделали рентгеновский снимок. В области правого мочеточника виден крупный овальный камень. Картина прояснилась. При таком положении объяснялось и раздражение брюшины, и высокая температура. А боль в почке — из-за нарушения оттока мочи. Дежурным врачам, благо один из них уролог, было дано указание: сделать снимок почки с контрастным веществом, чтобы подтвердить, что камень действительно в мочеточнике. И если это подтвердится, то, учитывая остроту процесса, сделать ретроградное проведение катетера в мочеточник, помочь камню спуститься вниз. Во всяком случае, предпринять попытку дать отток моче из почки.

Вечером мне позвонили домой. Снимок отличный — камень действительно в мочеточнике. Проведение катетера не удалось: где-то возникло «короткое замыкание». Манипуляцию решили отложить до завтра.

Когда мы утром осмотрели больного, была явная картина разлитого перитонита — воспаления брюшины. Срочная операция. Мочеточник, который был заподозрен как виновник воспалительного процесса, распространившегося на брюшную полость, — отечен, но не изменен. Камня в нем не ощущалось. Вскрыли брюшину. Живот полон гноя. Гангрена червеобразного отростка, а в нем большой овальный камень. Отросток удалили. Брюшную полость привели в порядок и зашили. Отросток вместе с камнем сняли на рентгеновскую пленку. Оказался тот же самый. Произошло полное наложение изображения червеобразного отростка с камнем, который располагался в брюшной полости, на мочеточник, лежавший позади брюшины. Воспалительный же процесс вызвал спазм мочеточника и, естественно, задержку контрастного вещества. Так возникло ошибочное предположение. Снимок у нас хранится до сих пор, и ни разу ни у кого из непосвященных не возникало сомнения, что здесь изображен типичный камень именно и только в мочеточнике.

Но это лишь начало рассказа. Мальчик поправлялся, как вдруг у него начался острый приступ воспаления почки, потребовавший ее обнажения и введения дренажа для спуска мочи. Возник непонятный по своему происхождению острый пиэлонефрит. Через некоторое время нашли причину: полное рубцевое сужение мочеточника несколько выше того места, где он соприкасался с воспаленным отростком. Мы до сих пор не знаем причины возникновения этого рубца. Предполагаем, что он развился в результате воспалительного процесса. А может быть, это реакция на марлевую держалку, которую подвели под мочеточник при первой операции. Мальчику пришлось сделать еще одну операцию — пластику мочеточника: иссечь рубец, а концы сшить. Трубка из почки была извлечена, и ребенок поправился. Но тогда и мы, и его родители долгое время мучились и переживали.

Терпение, терпение

Оленька К. попала к нам, когда ей исполнился всего год с небольшим. До этого она побывала во многих руках, но наши коллеги наотрез отказались ее лечить. В одном официальном учреждении, куда мать девочки обратилась с жалобой, составили бумагу, где черным по белому было написано: «Направляется такая-то для госпитализации и излечения». Для излечения! — не больше и не меньше. У девочки было довольно обычное заболевание — пигментное коричневое волосистое пятно. Занимало оно почти всю спину, около девятисот квадратных сантиметров. Когда проводишь рукой по такой спине, кажется, что гладишь обезьянку или кролика. Опасности для здоровья это заболевание, как правило, не представляет, но с эстетической точки зрения ставит перед родителями (и нами — врачами) вопрос о дальнейшей личной жизни девушки.

Мы с Сергеем Дмитриевичем Терновским долго обсуждали перспективы лечения этого ребенка. В арсенале наших возможностей были пересадки кожи со здоровых участков тела. Но здесь этот метод не годился, ибо множественные рубцы выглядят плохо, а заплатки из лоскутов могли создать еще большие косметические нарушения. Срезание поверхностных слоев кожи не давало полного излечения, ибо пигментация в какой-то степени сохранялась. И, наконец, всевозможные замораживания, электрокоагуляции и т. п. здесь неприменимы не только ввиду большой площади поражения, но и потому, что результаты подобной терапии даже маленьких пятен были малообнадеживающими.

Неужели и нам предстоит отказаться от лечения?

Дома, по зрелом размышлении, у меня возник некий план. Расчет придуманного мной метода основывался на возможностях растущего организма. «А что, — думал я, — если поэтапно иссекать кромки пораженной кожи, затем мобилизовывать с этого же края здоровую и натягивать ее на образовавшийся дефект? Потом операцию выполнить с другой стороны, предварительно массируя здоровую кожу, то есть растягивая ее в направлении к пигментному пятну». Сергей Дмитриевич план одобрил, добавив: «Только наберись терпения».