Мысли парадоксально. Как дурацкие идеи меняют жизнь

Меклер и Блейдс интуитивно нашли лазейку в нашем мышлении, ценность которой теперь подтверждена опытным путем. Во время компьютерного теста в Университете Южной Калифорнии либеральным участникам было легко закрыться от нежелательных фактов и утверждений, они подсознательно игнорировали альтернативные идеи. Но при длительном личном общении с людьми, придерживающимися противоположных взглядов, а не только их идеями, мы получаем желанный всплеск креативной энергии. Скотт Пейдж из Мичиганского университета и Лу Хонг из Чикагского университета Лойола провели эксперимент. Его результаты показали, что команды, которые были составлены из случайных участников, предложили гораздо более эффективные способы решения проблем в области бизнеса, образования и общественной политики, чем команды из тщательно отобранных экспертов.

«Это объясняется тем, что в рандомных командах участники с большей вероятностью придерживаются разных взглядов на решение задач», — рассказывает Пейдж. Эксперты же склонны придерживаться одних стратегий и копировать работу друг друга. И в рандомных командах, продолжает Пейдж, отличающиеся подходы и мнения помогают участникам справиться с общими слабыми сторонами.

«В реальном мире мы сталкиваемся с действительно сложными проблемами. И каждый может застрять, — объясняет Пейдж. — Если это происходит в организации, где все мыслят одинаково, мы застрянем все вместе. Но если мы придерживаемся разных взглядов и используем разные инструменты, мы застрянем на разных этапах, и кто-то другой сможет вытащить нас и довести дело до конца».

Это открытие должно насторожить компании, которые с гордостью ставят во главу угла не навыки потенциальных сотрудников, а их соответствие корпоративным ценностям (в Google это называют Googliness^[102]). Без сомнения, мы не хотим видеть в своих рядах пессимистичных, деструктивных коллег, но сколько времени у неприятных нам людей, которые думают как мы, заботятся о том, о чем заботимся мы, уйдет на то, чтобы подстроиться под наши ценности? Блейдс говорит, что многие из ее либеральных друзей спокойно верят в то, что за Трампа голосовали только расисты. Кто захочет работать с расистами? Они совершенно точно не соответствуют нашим корпоративным ценностям. Но видя угрозу в людях, взгляды которых отличаются, эти либералы (впрочем, консерваторы ничем не лучше) лишают себя возможности посмотреть на ситуацию со стороны и расширить границы мышления. А именно эта возможность позволила преподобному Джеффри Брауну снизить количество преступлений в окрестностях Бостона на 79 %.

Ищем помощи у тех, кто думает совершенно по-другому

Браун начал свой духовный путь в баптистской церкви в Кембридже, штат Массачусетс. Он был молодым священником, мечтавшим построить целую империю. Он представлял, как его скромный приход однажды превратится в огромную церковь, где 15 000 человек могли бы одновременную слушать его проповедь. Он хотел создать собственный тв-канал и даже бренд, который бы распространял слово Божье и его лицо по всей стране. Но он быстро понял, что с этими мечтами придется повременить. Общество, которое он только начал наставлять на пусть истинный, переживало всплеск насилия и жестокости — каждую неделю в новостях рассказывали о подростках, застреленных на улицах, игровых площадках и даже у двери той самой церкви, которую Браун надеялся превратить в империю^[103].

«Тогда, в 90-е, люди просто перестали обсуждать проблему насилия, — рассказал мне Браун. — Они говорили о необходимости смириться с тем, что она всегда будет присутствовать в нашей жизни». Эта идея казалась безумной и аморальной человеку, которому регулярно приходилось читать проповеди под звуки выстрелов.

Браун был вне себя. Бессмысленные убийства и разговоры с семьями погибших заставили его забыть о национальной славе и начать с проблем родного города. Его первый план борьбы с эпидемией жестокости был прост: нужно найти подростков, которые находятся на перепутье. Он спасет их от неверного шага и не позволит связаться с плохой компанией или попасть под пули преступников и наркоторговцев, готовых застрелить кого-то ради пары долларов или репутации. Браун призвал подростков в церковь, пообещал защиту и помощь, но лишь несколько вняли его словам, и убийства продолжались.

Ночью 1990 года юноша Джесси Макки возвращался домой с другом, когда к ним подошли двое незнакомцев. Они подняли пушки на Макки и приказали отдать им его куртку. Когда тот развернулся, один из грабителей нажал на курок. Макки, пошатываясь, смог пройти какое-то расстояние в поисках помощи. Он умер в 100 метрах от церкви Брауна.

«Даже если бы ему удалось дойти до церкви, это бы ничего не изменило, — печально говорит Браун. — Ночью там никого не было».