Мысли о мыслящем

Конечно, несмотря на любую аргументацию, для нас будет по-прежнему психологически трудно относиться к объектам окружающего мира как к чему-то до некоторой степени одушевленному. Это связано, помимо прочего, с более общей проблемой «других сознаний». В сущности, нам достоверно известно о существовании лишь одного сознания, имеющего всю полноту духовной жизни, включая ментальные переживания, — нашего собственного. Так что если мы хотим быть строго последовательны, то мы должны признать себя единственным обладателем сознания. Но такой путь ведет к солипсизму и вряд ли способен кого-то привлечь. Это тот случай, когда лучше сразу довериться обыденному здравому смыслу, чем надолго погрязнуть в философских ухищрениях (которые в итоге все равно приведут к тому же результату). Поэтому мы верим, что другие люди тоже обладают сознанием, допускаем существование сознания, подобного нашему, у животных и иногда позволяем себе антропоморфные аналогии в отношении движущих сил явлений природы. Если развивать эти интуитивные представления в том же направлении, то мы довольно близко подойдем к идеям панпсихизма. Выбирая из двух крайних альтернатив: «логичный» солипсизм или «интуитивный» панпсихизм, — большинство, я думаю, предпочтет вторую.

Приняв концепцию панпсихизма, мы уже не будем так сильно удивляться разумной целесообразности в мироустройстве и чудесам эволюции. В частности, получит объяснение антропный принцип, который подразумевает «точную настройку» фундаментальных физических констант, что делает возможным существование Вселенной в ее нынешнем виде и наше появление в ней. В качестве движущей силы эволюции будет рассматриваться уже не случайность, волшебным образом порождающая упорядоченность, а разумно обусловленный ортогенез.

Используя идею ортогенеза, мы сможем более убедительно объяснить скачкообразные и параллельные однонаправленные изменения в живых организмах, ведущие к формированию взаимосвязано функционирующих живых систем и подсистем (организмов и отдельных органов), а также необычные поведенческие инстинкты. Например, некоторые растения, атакуемые гусеницами, реагируют на химический состав их слюны и выделяют в воздух особые вещества, привлекающие определенные виды насекомых-паразитов для борьбы с вредителями. Как мог такой сложный механизм адаптации возникнуть случайным образом путем постепенных изменений? Приведу еще пример неординарного инстинктивного поведения, заимствованный из книги Бергсона «Творческая эволюция»[39]: «…Какими познаниями должен обладать маленький жук ситарис, историю которого так часто рассказывают! Это жесткокрылое насекомое кладет свои яйца у отверстия подземных ходов, которые вырывает один из видов пчел, антофора… Все происходит так, как будто бы личинка ситариса знала, вылупившись из яйца, что антофора-самец выйдет из хода, что свадебный полет даст ей возможность перебраться на самку, что та препроводит ее в склад меда, который послужит ей пищей после ее превращения, что до этого превращения она постепенно съест яйцо антофоры, добывая тем самым пищу, удерживаясь на поверхности меда и одновременно уничтожая своего соперника, который должен был выйти из яйца. И все происходит так, как будто бы самому ситарису было известно, что его личинка будет знать все эти вещи».

Анализируя подобные примеры, логично прийти к допущению, что ментальное находит свое выражение не только в нашем поведении, но и в инстинктах животных, и в законах движения материи вообще. Но тогда возникает следующий вопрос: если ментальное свойственно материи как таковой и по-разному проявляется на разных ее уровнях, то как эти проявления взаимосвязаны?