Мысль виночерпий разума

Любовь не изменяет даже привычке Любовь случайность, которую стремимся превратить в повседневный десерт будней.

Душечка – кондиторка любви.

Любовь дается даром, приобретается в кредит.

Из Ада можно вернуться, покаявшись. Из рая силком не утащишь…

Деньги не пахнут, да еще как!

Любовь по расчёту – секс в противогазе и галошах.

Любовь бескорыстна, как станок, чеканящий золотые.

Дань одиночеству проматывает любовь с пользой.

Любовь творит людей одной расы, одной нации, да и одного пола.

Любовь – явление атмосферы испарившихся от страсти мозгов.

Любовь блуждание в трех соснах – мужчина, душечка, любовник и обратно Любовь соединяет две противоположности в третью, без претензий, – любовника.

Любовь кирпич, притаившийся чуть выше половых органов влюбленных, чуть не угодил – бац, не сошлись характером… секс с сексом.

Любовь выскакивает из кустов: Ага! Попался! И жизнь, и кошелек!

Любовь – пожар, потоп, разбой, ад перед вратами рая.

Юмор обходит любовь стороной, чтобы не оказаться третьим лишним на свадьбе и проснуться в постели невесты.

Кому любовь приснится раем, проснется истопником в аду.

Ад совсем не страшен, если не закрывать от ужаса глаза, приглядишься, а уголек-то твой в печку подбрасывает обыкновенная милашка, а не черт кривоногий и с рогами.

Не так страшен ад, как его женское лицо.

Когда невинность попадает как кур во щи, ее подают к свадебному столу.

У хорошего хозяина и любовь виляет хвостом.

Любовь не собака, но чуть что против шерсти, тяпнет из подворотни похлеще дворняжки.

И любовь кусается, если ей наступить на хвост.

Любовь приползает на четырех лапах, виляя хвостом, уходит на двух ногах, пересчитывая сдачу.

Секс любовь небритая, не причесанная, не приодетая, но трезвая как сволочь…

Любовь практика психоанализа душечки.

Я бы на месте жены криком кричал, «да вы озверели со своей любовью, рожу я вам любовь, что ли, в 60-то лет…»… Беру веник и гоняю шпильки, бигуди по углам.

Любовь – бес в ребре, когда у него болят зубы.

Седина в бороду и бесу в ребре делать нечего.

Пьянка любви скоротечна, не успеваешь закусить, как подают счет.

В любви столько блеска, что не рассмотреть, кто маячит за ее спиной, дьявол или ангел притащил на заклание золотого тельца счастья.

Любовь всегда на сцене, представление продолжается под патетические монологи, зрители появляются и исчезают через служебный выход, не заплатив ни драматургу, ни суфлеру.

ПРИТЧА 101. Ну и почертили же мы с бесом, пока ребра на баб хватало.

Всевышний – наша беспомощность перед самим собой.

Луна рисует тенями.

Любовь – собутыльник, сам уже лыка не вяжешь, а у нее ни в одном глазу.

У мужа песья верность, у любовника песья подобострастность, ради любви душечка заведет и еще пару собак, чтобы охраняли ее верность семье от мужиков.

Любовь кружева женского секса.

Любовь – приглашение мужику полоть два огорода как один.

К любовнице ходят, чтобы не лазить каждый раз в гору, на которую вознесли родичи жену перед свадьбой.

Любовь единственная катастрофа, стать жертвами которой стремятся не щадя жизни.

Уздечка для любви-кобылицы – единственный вклад женщины в собственный семейный банк.

Любовь – шашлык из двух сердец на костре дьявола.

Любовь – анестезия для еще здоровых мозгов.

Любовь превращается в уксус, если не хранить его в золотых сосудах мозгов, если болтается любовь в склянке сердца из под шампанского.

Золото фермент надежности любви.

Метафизика торжествует! Любовь превращается в золото от одного взгляда алхимика бизнеса.

Женщина – макияж позолоченной девушки.

Любовь владела бы миром, если бы доверилась мужчине, а не женщине, потратившей ее на любовника. Ради красного словца бараном станет и овца.

Спешим на свидание как на спектакль заезжей труппы, набирающей любителей покрасоваться на сцене статистами.

Счастье пьянящий вкус любовного преступления.

Бобыль – летописец неписаных законов любви.

Любовь – реликтовый страх одиночества в постели.

Любви не до нас, она предпочитает романы с нашими фантазиями.

Любовь боится бедности больше одиночества с любовником.

Мы посягаем на чувства друг друга, чтобы изменять одиночеству.

Измены привлекают свободой одиночества.

Одиночество мистифицирует вечность свободы.