Мышка для Котова

Марк вздрагивает и выдыхает, сцепив с силой зубы. Кажется, я даже слышу их скрип. Замечаю, как на лице парня ходят желваки. Пальцы сильнее сжимают мои щёки, а карие глаза останавливаются на моих губах. Ну же, Котов! Поцелуй меня! Ты же сам этого хочешь! Я знаю, что ты соскучился. Вижу по твоим глазам, в которых мелькают эмоции. Вижу по кадыку, который дёргается, когда ты тяжело сглатываешь. По длинным ресницам, которые трепещут, когда ты плотно закрываешь глаза, чтобы не видеть холмики грудей, которые виднеются в вырезе маечки.

— Оставь свои игры для лошков, Мышкина, — свирепо бросает он, справившись со своими эмоциями. — Только такой ботан, как твой Алёша, может повестись на твои дешёвые уловки. Ты мне омерзительна, — слова болью отзываются в груди.

Хочется, как всегда, спрятаться в свою скорлупу, скрыться от пронизывающего до костей взгляда карих глаз, и зализать свои раны. Я не понимаю, чем заслужила такие слова. Не понимаю, что могло измениться, что парень, который недавно шептал слова любви, обвиняет меня в связи со своим отцом.

Но переборов себя, лукаво улыбаюсь.

— Увидел в Лешеньке соперника? — вскидываю брови, высвобождая руку из крепкой хватки, и провожу пальцами по шее. Наблюдаю за тем, как черный бездонный взгляд прослеживает путь руки. Как дыхание становится хриплым.

— Заткнись, Мышкина, — рычит Марк. — Ненавижу тебя, — вопреки его словам, большой палец сжимающей мои щёки руки, проходится по губам, оттягивая их.

Не ожидая от самой себя, обхватываю палец парня губами и всасываю, выводя узоры на подушечке. Смотрю в потемневшие глаза. Чувствую, как пол уходит из-под ног.

— Ненавижу тебя, — шепчет вновь тихо, будто пытаясь убедить самого себя. — Ненавижу за то, как сильно бл*ть люблю тебя. Несмотря ни на что.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Завороженно смотрит на мои губы. Убирает руку с моего лица, закрывается пальцами в растрепанные после перепалки рыжие волосы на затылке и шепчет в самые губы, практически целуя:

— Рыжая ведьма. Сжечь тебя нужно. Я же бл*ть подыхаю без тебя. Без твоих глаз колдовских. А ты за моей спиной… с батей…

Больше терпеть не могу. Закрываю глаза и отдаюсь на волю своим чувствам. Всхлипываю и начинаю реветь в голос. От обиды, от облегчения, что с Марком всё в порядке, от его долгожданной близости.

— Чёрт, — бормочет беспомощно. — Не реви.

— Не спала я с твоим отцом. Ни с кем я не спала, — упираюсь ладонями в напряжённую грудь.

— Ань, — совсем растерянно.

— Ты каждый раз будешь говорить мне столько гадостей, когда будешь ревновать? Ты назвал меня шлюхой! — я залепляю ему пощечину. От силы удара немеет рука, а на его щеке остаётся яркий красный след. — Как ты вообще мог предположить такой бред? — вскрикиваю истерично. Дверь рядом с кабинетом открывается и выглядывает дядя Глеб.

— Чего шумим, молодёжь? — по его виду не трудно догадаться от какого занятия своими криками мы его отвлекли.

— Ничего, — говорит зло Марк, двумя руками обвив мою талию и внося в комнату.

Спиной оперся о дверь, не выпуская меня из кольца рук. Блуждает непонятным взглядом по опухшему от слёз лицу.

— Ударь меня еще раз. Хорошенько. Пока душу не отведешь. Пока не простишь, — сипло просит он, виновато отводя глаза. И я ударяю. Отвешиваю новую хлесткую пощёчину.

— За что, Марк? За что ты так думаешь обо мне? Разве я давала повод подумать, что я прыгаю из постели в постель?

Парень молчит. Кусает щёку изнутри и отводит виновато взгляд.

— Ответь мне! — я кричу, потеряв терпение. — Кто тебе дал право разбрасываться такими словами в мой адрес? Кто дал право думать так о своём отце? Кто вообще поселил в твоей бестолковой голове такие мысли?

— Дед, — я скриплю зубами. Снова этот старый крендель. — Фотографии в кармане.

Зло глянув на Марка, начинаю шарить ладонями по всем карманам, пока не натыкаюсь на фотокарточки. Достаю их и, кинув на них взгляд, начинаю истерично хохотать.

— Ты дебил, Марк. Как можно было в это поверить? Сейчас за пять минут можно склепать такую подделку.

— Не поверил я! Не поверил! — не позволяя мне отстраниться. — Я не знал, что ты здесь. Думал, что ты у мамы. Поехал к бате, чтобы поржать над этой фальшивкой. Солгу, что ни разу не мелькнула мысль, что это правда. Да, я ревнивый дебил. Но я бл*ть так сильно тебя люблю, что не могу не ревновать! Я боюсь тебя потерять. Мне кажется, что каждый хочет тебя у меня увести. Что ты найдёшь кого-то лучше. Кто не будет *бать тебе мозги. У кого не будет проблемного деда. А потом я услышал стоны и голос твой. Кабинет рядом с комнатой, а я не разобрал… И вышла ты из кабинета бати. Растрепанная, взмокшая и счастливая. Что я мог подумать, Ань? Почему у тебя колени красные и губы припухшие? — ревностный рявк.

— Потому что я вчера рыдала полдня и ночи, волновалась за одного безмозглого придурка. А сегодня с утра поняла, что забыла телефон в кабинете твоего отца, где сидела с твоей мамой и ждала ТВОЕГО возвращения. Я искала телефон, чтобы позвонить тебе.

Выдыхаю, теряя последние силы. Вот двадцать лет скоро парню, а ведёт себя…