Мышь

Согласно им, заражаемость вирусом Михайлина в «дикой природе» составит порядка 84%, а смертность — примерно 90%. Оказавшись в теле человека, он начнёт размножаться неконтролируемо и дальше будет передаваться воздушно-капельным путем. По идее, вирус не должен был этого делать — то есть размножаться вне клеток-паковщиков, из которых его получали. Но упорно, один вирус на миллион, захватывал из клеток ген, необходимый ему для размножения, и даже одной копии было достаточно, чтобы началось его мультиплицирование в организме. Единственная хорошая новость состояла в том, что на открытом воздухе вирус не мог долго существовать, и эпидемия, если бы она случилась, была бы сравнительно недолгой.

Ознакомившись с результатами симуляций, Михайлин пришёл в ярость. Под угрозой увольнения с волчьим билетом он потребовал от всех участников исследования, в первую очередь от Вероники, никогда больше не обсуждать этот вопрос ни в стенах института, ни тем более за его пределами. Все копии симуляций он уничтожил, оставив себе только одну. Её он распечатал на принтере, положил в сейф и постарался забыть о её существовании. Забыть он хотел и о том, во что превратятся те из заражённых, кому не повезёт «воскреснуть».

Вероника была настойчивым учёным, и ей было важно знать, с чем она работает. Слово «душа» в институте никто, разумеется, не произносил, но тот факт, что сознание заражённый утрачивал с первой своей смертью, нехотя признавал даже сам Михайлин. Воскрешённые действительно демонстрировали завидную электромозговую активность, но она была специфической.

Невероятными усилиями Вероника и коллеги сумели затащить одну из заражённых шимпанзе в аппарат МРТ и — как она и предполагала — на снимках было чётко видно: латеральное ядро гипоталамуса светилось, как лампочка на новогодней ёлке. Заражённый больше не чувствовал ни боли, ни страха, он не хотел спать или думать, всё его сознание заполняло лишь одно чувство: неутолимое чувство голода.

Когда-то в юности Вероника очень любила роман Стругацких «Понедельник начинается в субботу», в котором профессор Выбегайло создал «кадавра не удовлетворённого желудочно». Именно в таких кадавров и превратились бы заражённые люди. Правда, не все — люди со слабым иммунитетом, пожилые и маленькие дети, вероятнее всего, просто бы умерли. Не быстро и не просто, но умерли, предварительно заразив всех окружающих. А вот здоровые… Сотрудники института об этом старались не думать, предпочитая сосредоточиться на поставленной задаче.

В глубине сумки мышь под номером МБ1#99324 страдала. День её не задался: сначала ей в ночи вкололи какую-то гадость, и это было больно. Пусть вирус и не действовал на мышей, боль от укола МБ1#99324 почувствовала отлично. Потом, только она уснула, страшно заревела сигнализация, и спустя пару минут бокс, в котором она проводила свою молодость, свалился со стола, на котором лабораторным мышам кололи вирус, и разбился. В панике МБ1#99324 начала искать ближайшее укрытие. Им оказалась сумка Вероники, которую та, в нарушение всех правил безопасности, оставила около входа в виварий.

Укрытие, правда, было сомнительным: то в сумке всё было спокойно и тихо, то она колыхалась, билась о что-то, и несчастную мышь внутри страшно трясло. Но вот — небо над ней разверзлось, и человеческая рука попыталась её схватить. На самом деле Вероника просто пыталась на ощупь найти в сумке бутылку воды. МБ1#99324 этого, конечно, знать не могла и поэтому изо всех сил укусила Веронику за указательный палец, вложив в этот укус всю накопленную обиду и боль.

Вероника закричала. Стоявшие рядом пассажиры с неудовольствием и удивлением обернулись. Сумка упала на эскалатор, и мышь выскочила из нее.

Девушка с ужасом смотрела на капли крови из прокушенного пальца.

За ту минуту, что потребовалась Веронике, чтобы сойти с эскалатора, она заразила всех стоявших на нём. А мышь под номером МБ1#99324 благополучно добралась до подножия эскалатора и убежала в сторону тоннеля, в котором и нашла наконец долгожданное спокойствие и ощущение безопасности.

Московское метро каждый день перевозит больше десяти миллионов пассажиров. Никто из стоявших рядом с Вероникой людей не придал её крикам особенного значения, сама же Вероника впала в панику и не могла внятно объяснить, какая опасность грозит им всем. Да и что бы было толку?

Уже спустя несколько минут первые заражённые оказались на самой загруженной станции — «Комсомольской». Каждый день через неё проходит больше 150 тысяч человек. Вирус начал проявляться не сразу, в отдельных случаях ему понадобилось больше 15 минут, но он проявлялся неизбежно.

Когда мышь цапнула Веронику за указательный палец, на часах было 08:01. Уже к 09:00 первые случаи неизвестной страшной болезни были зафиксированы в Выхино, в 11:15 — на станции метро «Битцевский парк», а к 13:45 в Москве больше не осталось ни одного не заражённого района. Город стремительно умирал.

***