Мыс Чёрных сов

— Снять квартиру на два месяца и ждать Леню! Этих денег хватит, чтобы заплатить! Он мне даже адрес подсказал!

— Адрес? Это может быть ловушкой!

— Вот. Фонтанская дорога, 69. Спросить Юну. Давай вместе поедем туда завтра и посмотрим! — взмолилась Маша.

— Послушай, тебе нужно бежать из города! — не отставала Зина.

— Ты так говоришь потому, что мне завидуешь! Леонид приедет и женится на мне, а на тебе никто не хочет жениться! Тебя все только используют! И этот твой Маринов — переспит и выбросит! И с Андреем Угаровым у тебя так было — выбросил!.. — Маша, прокричав эти ужасные слова, сама испугалась и замерла.

— Так, все, хватит, — Зина, побледнев от ярости, глубоко вздохнула. — Не хочешь меня слушать — живи своим куцым мозгом. Снимай квартиру, делай что хочешь. С меня достаточно.

— Зиночка, прости меня! — Маша бросилась ей на шею, — прости! Я не хотела!

Зина не простила, но утром пообещала поехать с Машей и посмотреть, куда ее направили. По адресу Фонтанская дорога, 69 был глухой дощатый, но добротный забор. Это был район частных домов, где ютились в основном небогатые жители города. Много было летних дач.

Они постучали в калитку. Дверь открыли почти сразу. На пороге стояла высокая женщина лет пятидесяти с суровым лицом.

— Вы Юна? Я по поводу квартиры… — проблеяла Маша.

— Комнаты, — поправила женщина, у которой был легкий прибалтийский акцент, — прошу вас, входите.

Они оказались в чистеньком, уютном дворе, вымощенном каменными плитами. Разветвляясь, каменная дорожка вела к добротному двухэтажному дому и одноэтажной пристройке, стоящей отдельно.

— Я сдаю здесь, — Юна указала на одноэтажную пристройку, — комната, летняя кухня с умывальником. Уборная за домом. Мужчин не водить.

— У меня жених есть! — вспыхнула Маша.

— Вы вдвоем будете жить? — Женщина бросила на Зину неприязненный взгляд, и той вдруг стало не по себе.

— Нет, я одна, — быстро сказала Маша.

Хозяйка кивнула с каким-то странным удовлетворением.

Комната оказалась чистой и опрятной. Широкая двуспальная кровать, трюмо, шкаф, письменный стол. Два окна с кружевными занавесками. В летней кухне вся необходимая утварь и печка-«буржуйка» с ответвлением в комнату.

— Топить сами будете, за свой счет, — буркнула Юна, — хотя весна уже. Топить и не надо.

И Маша сняла комнату. Отсчитала деньги за два месяца. Юна написала расписку и отдала два ключа: от калитки и от комнаты.

— В каменном доме живу я и другие квартиранты, — к чему-то сообщила она.

Было решено, что Маша переедет в этот же вечер.

ГЛАВА 14

Лампы были расположены так хитро, что огромная стена — безразмерный деревянный шкаф с открытыми полками — находился под постоянным освещением. Безразмерный шкаф — он показался Зине именно таким. В действительности же это были широкие деревянные полки, плотно пригнанные одна к другой. На полках стояли модели кораблей.

На самом деле комната была небольшой. Маринов жил в хорошей трехкомнатной квартире в крепком кирпичном доме на Софиевской. Она была обставлена старинными вещами, достаточно добротно, но без той роскоши, которую Зина видела у Баргов. Просто красивые, хорошие и очень нужные вещи. Жил Маринов один.

В этот вечер он впервые пригласил Зину к себе домой. Она волновалась так, как когда-то перед самым первым свиданием еще в институте. До этого дня они встречались всего лишь несколько раз — снова в парке возле моря, катались на каруселях в Лузановке, ели мороженое в знаменитом кафе на Дерибасовской… Зина чувствовала себя невероятно счастливой.

В первое время после переезда Маши на снятую квартиру Зина очень сильно тосковала. Сложно было научиться жить одной после того, как столько времени ты жила с кем-то. Вернее, не научиться, а вновь вернуться к тому образу жизни, который был раньше.

Невыносимо было возвращаться в пустую темную комнату, особенно по вечерам. И если бы не Анатолий, Зина совсем бы пала духом.

Она ни разу не была у подруги. Зина помнила последние слова Маши, брошенные в лицо на прощание. Это как раз и было ее особенностью, из-за которой, собственно, и распалась их дружба еще в институте.

Дружить, проявлять доброту и сочувствие долгое время, а потом сорваться и наговорить ужасных вещей, которые уже никогда не забудутся, — так вела себя Маша. Причем сама она искренне считала, что поступает так из чувства глубокой дружбы. Зина не могла понять, на чем строится это ее заблуждение. Как можно бросать в лицо человеку злые, жестокие слова, зная, что они обидят его? Ни за что на свете Зина не назвала бы такое поведение дружбой.

И теперь ей не хотелось идти к подруге, несмотря на то что Маша наверняка ее ждала. Зина как могла пыталась ей помочь. Пусть же теперь она живет как хочет.

Весна плавно перешла в раннее лето. Роман Зины и Маринова с каждым днем все больше разгорался. Наконец Зина решила отправиться к нему домой, несмотря на то что ей достаточно нелегко далось это решение.

Первое, что бросилось Зине в глаза в прихожей — чучело огромной совы, которая так сверкала агатовыми глазами, блестящими в свете электрической лампы, что она вздрогнула.