Мы встретимся вновь

Действительно, непредсказуемо… особенно в любовных делах, когда они меняют одну за другой… и последняя так же забывается, как и первая. Это была жизнь богемы, о которой я так страстно мечтала. О, если бы только я могла вернуться! Но… «пишет и пишет рука»… Ладно, все уже написано, и где это? О, Виолетта, почему ты не здесь, не со мной? Я должна быть очень осторожной и придумать, что делать дальше. Нужно ли мне уехать раньше, чем Жак укажет мне на дверь? И куда мне податься? Вернуться в Кэддингтон? И встретиться лицом к лицу с Виолеттой, с родителями? А ведь это оставалось единственным выходом.

Они любят меня и будут счастливы увидеть вновь. Но что я могла им сказать? И еще… что еще?

Думай, приказала я себе. Не бросайся в независимость, как ты уже делала. Нужно что-то предпринять, так не должно продолжаться. Все кончено… для него и для тебя. Благодари небо, что ты больше не любишь его, как и он тебя. Надо бы поговорить с ним. Спросить, какие же у него отношения с Мими. И сколько других было у него? Мне нужно быть хладнокровной и деловитой. Очень нужно.

Я сидела в спальне, слышала шаги в мансарде и думала, что, как только она уйдет, обязательно поговорю с ним.

Я ждала и некоторое время спустя, услышав стук входной двери, пошла в «салон», но там никого не было. Я поднялась в мастерскую и поняла, что Жак ушел вместе с Мими. Придется ждать. Как это мучительно! Хотелось все решить быстро. Я снова и снова повторила про себя то, что должна была сказать Жаку, и ждала, но он не приходил. Той ночью он вообще не пришел. Был ли он с Мими? Возможно. Но, может быть, и с кем-то другим. Во всяком случае, можно было быть уверенной в том, что я ему безразлична.

Назавтра Жак вернулся во второй половине дня. Я ждала его в «салоне». С полным самообладанием и некоторой дозой сарказма я спросила:

– Неплохо провел время?

– Да, спасибо.

– С Мими?

– А разве это твое дело?

– Думаю, что твое.

Он пожал плечами и мягко улыбнулся.

– Значит, ты подтверждаешь, что она твоя любовница?

– Я не говорил этого.

– Послушай, Жак…

Он продолжал улыбаться:

– Слушаю.

– Ты ведь не можешь ожидать, что я восприму это как должное.

Он вопрошающе поднял брови.

Все это просто сводило с ума. Жак вел себя так, словно было совершенно естественным для меня обнаружить его в компании с женщиной полусвета. Притом он ушел с нею и неизвестно где провел ночь.

– Это неприемлемо! – крикнула я. Он озадаченно повторил:

– Неприемлемо? Почему?

– Как ты можешь так обращаться со мной!

– Обращаться? И как я обращаюсь? И что такое «обращаться»?

Жак искал защиты в несовершенном знании языка. Он и раньше так поступал, но я знала, что он все понимает.

– Я оставила дом, чтобы приехать сюда… а сейчас…

– Ты оставила дом, потому что больше не могла там жить.

– Я бросила все ради тебя.

– Ты очень… провинциальна.

– А ты так извращен…

– Я думал, ты выросла.

– Как ты можешь делать такое… у меня под носом?

– Твой нос? – Он опять озадачился.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Ты не делаешь секретов из этого.

– Секретов? И в чем они?

– В твоей любовнице.

– В самом деле?

Я не могла продолжать, потому что готова была разразиться обвинениями.

– Ненавижу тебя!

Он опять пожал плечами и посмотрел на меня с таким благожелательным терпением, с каким взрослые смотрят на упрямых детей. Я больше не могла выносить этого и, схватив пальто, выбежала из комнаты.

Единственное место, куда я могла пойти, был дом Бейли. Дженет говорила: «Вы знаете, где мы живем, дорогая. Вы всегда можете прийти к нам, и мы будем рады видеть вас».

Мне повезло, что она была дома.

– Очень рада вас видеть, – сказала Дженет. – Мы с Джеффри готовимся к отъезду.

Я растерянно уставилась на нее. Еще один удар. Что теперь мне делать?

– Входите, – проговорила она. – И расскажите о себе.

Как будто во сне я села в кресло.

– Чашку чая?

– Сначала расскажите о вашем отъезда.

– Компания советует… вернее, приказывает. Руководство считает, что скоро начнется война и для нас лучше уехать домой. Все английские служащие уезжают. В конторе останутся только французы. Бог знает, что может случиться! В любом случае мы уезжаем.

– Когда? – заикаясь, спросила я.

– Через несколько дней. Надо собраться.

– О, – нерешительно произнесла я. Тут Дженет заметила, что со мной что-то не так.

– В чем дело? – спросила она, и я выложила все, что случилось.

– Вы не можете дольше оставаться там!

– Нет… но что я могу сделать?

– Вам нужно поехать домой. Почему бы не вместе с нами? Я поговорю с Джеффри. Через пару часов он будет дома. В конторе настоящий кавардак. Все говорят, что Гитлер не остановится на Польше…

Я увидела выход. Надо уехать с Бейли, они помогут мне.

Дженет продолжала говорить, как будто угадывая мои мысли:

– Да, вы должны поехать с нами. Уверена, что это самое лучшее для вас.

– Но как я могу появиться дома?

– Вам надо честно признаться во всем, другого пути нет.

– О… я не могу сделать этого.

– И что тогда? Остаться здесь? У вас есть деньги?