Мы встретились в декабре

— Хотя не думаю, что я смогла бы справляться с переездами каждые несколько месяцев, — я думаю об Олбани-роуд и испытываю прилив благодарности к Бекки. Она могла ведь выставить это место на продажу и продать его за миллионы. До сих пор не знаю, что на нее нашло, когда она решила собрать нас всех вместе и позволить нам остаться там за смехотворно низкую арендную плату. Как бы то ни было, моя новая издательская зарплата не слишком велика. К тому времени, как я оплатила аренду и свою долю счетов, денег осталось не так уж много. Февраль был не так уж плох, потому что это короткий месяц, но март едва начался, а я уже немного нервничаю.

— Я не против переездов, если это означает, что смогу остаться здесь. Лондон чертовски дорогой.

— Мы могли бы вернуться в Борнмут, — говорю я, ожидая ее реакции.

— Ни за что на свете. Я бы предпочла всю оставшуюся жизнь питаться лапшой по двадцать пенсов из «Теско».

— Думаю, именно это и произойдет со мной. День выплаты зарплаты только что прошел, а у меня уже совсем мало денег.

Она смотрит на меня, сдвинув брови:

— Я думала, что твоя шикарная работа в издательстве реально хорошо оплачивается?

— Ага, — киваю я. — По меркам Борнмута, может быть. В Лондоне это не так много.

— Она нормальная, пока ты не хочешь никуда ходить или что-нибудь делать, — Джен поднимает свою кружку. — Даже кофе здесь намного дороже. Не говоря уже об алкоголе…

— Ага. На днях меня пригласили на вечеринку, чтобы отпраздновать чей-то выход на пенсию, но я отказалась, когда посмотрела меню. Коктейли стоили около восемнадцати фунтов (прим. по курсу на ноябрь 2023 — 2000р.).

— Значит, все, с кем ты работаешь, при деньгах? — Джен поворачивается на старом черном офисном стуле, как ребенок, пришедший на рабочее место родителей.

— Не знаю. Может быть, у них есть частные доходы или что-то в этом роде. Думаю, половину из них содержат родители, а другая половина — такие же, как я. Джав тоже не пошла на вечеринку.

У нас с Джав вошло в привычку пару раз в неделю ходить на ланч в кафе на задней улочке за нашим офисом. Там полно забрызганных штукатуркой рабочих из здания, которое они реконструируют за углом, но они готовят довольно приличный суп и сэндвич по той же цене, что и стакан свежевыжатого апельсинового сока в шикарном ресторане под нашим зданием.

Джав милая, и я хорошо отношусь к ней, потому что она родом из жилого района в Питерборо, и у нее нет родителей, владеющих бизнесом. В офисе ужасно много людей, которые, похоже, нашли свой путь на работу благодаря тому, что кто-то кого-то знает. Управляющий директор такой мажор, что, когда он говорит, мне приходится очень сильно концентрироваться, чтобы понять, что он на самом деле говорит. У него во рту не просто серебряная ложка — думаю, у него там сразу несколько столовых наборов.

— Джесс?

Я качаю головой. Джен что-то говорила, а я погрузилась в свои мысли.

— Если у тебя финансовые трудности, может быть, тебе стоит уведомить об этом Бекки и записаться в качестве охранника с проживанием? Знаю, ты сказала, что аренда дешевая, но тут реально дешево.

Я качаю головой. На самом деле я не сказал ей, сколько плачу, потому что чувствую себя немного виноватой из-за того, что она целую вечность боролась за выживание, а потом я так хорошо устроилась.

— Мне там нравится. И арендная плата не дорогая. Просто я продолжаю покупать кофе и все такое прочее, и все это так чертовски нелепо. На днях я гуляла с Алексом по Блумсбери, и мы проходили мимо заведения, где за флэт уайт брали пять с половиной фунтов стерлингов (прим. по курсу на ноябрь 2023 — 620р.).

Джен присвистывает:

— Это же смешно.

— Знаю!

— Тебе нужно купить термос, — говорит она. — Но ближе к делу, что там за фигня с прогулками с Алексом?

Я корчу гримасу:

— Ничего. Он просто показывает мне Лондон.

— Кажется, ты говорила, что он родом из Кента?

— Так и есть. Просто подростком он проводил здесь много времени со своим отцом, и у него реально хорошая память на места и прочее, а ты ведь знаешь, как я ориентируюсь.

— Совершенно невообразимо безнадежно?

Я киваю:

— И это действительно помогает. На днях я добралась домой пешком и ни разу не заблудилась. Это приятно — как сложить пазл. И именно поэтому все носят кроссовки с офисными вещами. Сначала я не могла этого понять.

— Ага, — Джен покачивает ногой. Она всегда ходит в огромных кроссовках на толстой подошве. — Большую часть времени легче идти пешком, вместо того чтобы ждать автобус или с трудом пробираться в метро. Приятно, что Алекс нашел время показать тебе все, — говорит она, искоса бросая на меня лукавый взгляд, приподняв одну бровь. — По доброте душевной?

Я чувствую, как мои щеки слегка розовеют:

— Ничего не происходит. Он полностью погружен в работу, и у меня такое чувство, что, что бы у него ни происходило с Эммой, это именно то, чего он хочет — никаких сложностей.

— А как насчет правила Бекки «никаких отношений»?

— Не думаю, что она знает, что что-то происходит.

— О Боже мой. Так ты хранитель секрета? Он знает, что ты знаешь?

Я делаю неловкое лицо: