Мы все мертвы

И снова она доверялась взрослому, потому что не находила другого выбора. Она могла ненавидеть отца, могла злиться на него до скончания веков – но ломилась в стену, их разделявшую, и руками, и ногами, и головой.

Этой стеной было слово «мама».

– С ней всё в порядке. – Отец задумчиво осмотрел свои руки, словно пытался достать из них все ответы, и вдруг посмотрел на неё совершенно другими глазами. – Чёрт, да я по меньшей мере должен тебе это рассказать. С мамой правда всё в порядке. Она просто… отдала часть себя взамен на знание. И с тех пор мы могли сделать гораздо больше. Ты же помнишь, как к нам на лечение приходили люди из других деревень и даже городов?

Джей помнила. Маленькая девочка в ней улыбнулась.

– Так вот, в твоём детстве она провела… ну, так сказать, некоторый ритуал… и стала говорить на другом языке. На языке леса. И научилась делать столько всего с лесными травами… Ох, ты даже себе не представляешь! – Отец мечтательно улыбнулся, но быстро пришёл в себя. – В общем, она стала по-другому мыслить и проводила почти всё время в затворничестве. Но мы очень многое сделали вместе, и это жертва, на которую совершенно точно стоило идти…

– Ты сейчас серьёзно?

Джей готова была слушать о матери всё что угодно. Любые маленькие детали давали ей свет и надежду понять, что же на самом деле произошло («И как ты можешь вернуть себе маму, верно?»). Но последнее, что сказал отец…

– На это стоило идти?

Отец испуганно схватил её за руки, но она тут же их одёрнула в гневе.

– Джей, постой… ты не понимаешь…

– Нет, это ты не понимаешь! Я потеряла маму! Я… потеряла…

Больше она ничего не смогла сказать. Её горло стянуло горькими слезами. В груди заболело так, что ей пришлось схватиться за бёдра. Перед глазами – мать, которая держала её в своих руках и улыбалась. Когда-то давно, когда в их жизни не пришёл лес и все его «достижения».

– Как ты мог… променять… маму… на лес… – с большим трудом пролепетала Джей, не в силах остановить рыдания.

Отец тут же сгрёб её к себе в охапку, и она слетела со стула в его объятия. Ей пришлось усесться к нему на колени: отец держал крепко и не отпускал от себя. Сильные взрослые руки теперь не были желанным светом – скорее тюрьмой, и отец в ней был главным мучителем.

– Я просто хотела… хотела… чтобы у меня была мама… как у Лины… и у всех вокруг!

– Прости меня, боже, прости меня, – прошептал отец, целуя её в макушку.

Джей только и успела подумать, что неужели ей нужно было так глупо разрыдаться, чтобы её услышали и поняли, – и на неё обрушилась вторая волна рыданий, ещё более сильная и отчаянная.

…Ей понадобилось, наверное, с полчаса, чтобы окончательно успокоиться. Но слёзы не помогли – они принесли лишь головную боль, и отец побежал за отваром.

– Я могу увидеть маму?

Это было первое, что сказала Джей после рыданий, пока пила тёплый отвар. Уже с первых глотков голова перестала мучительно пульсировать и теперь лишь моментами отдавала гулкой болью.

– Я хочу предложить тебе кое-что, – начал отец, и у Джей уже не было сил злиться на отсутствие ответа.

Она знала, что повторит свой вопрос ещё хоть тысячу раз, пока не добьётся своего. Или просто сама зайдёт в комнату мамы, и тогда он пожалеет, что не поговорил с ней по-человечески.

– …И после этого мы заживём своей совершенно обычной жизнью. Может, даже переедем в другую деревню, как это делают все, и да, будет трудно, мы уже не сможем так легко зарабатывать деньги, но весь кошмар будет позади… И я постараюсь вернуть маму, насколько это возможно.

Маленькая девочка затрепетала, словно бабочка, на последнем предложении. Но почти взрослая Джей лишь напряглась.

– Говори, – прошептала она, уткнувшись в кружку.

– Мы с мамой пойдём в лес.

Голова тут же взорвалась новой волной боли, и Джей застонала, панически глядя на отца.

Всё начиналось так хорошо, слишком хорошо. При мысли, что она может потерять их обоих, становилось так невыносимо больно и страшно, что она не могла даже об этом думать.

– Какой ещё лес?..

– Ты стой, послушай. Пей отвар.

Джей даже не посмотрела на кружку, буравя отца взглядом.

– Мы пойдём и попробуем договориться. Я знаю, что и кто обитает в этом лесу, и мы попробуем искупить свою вину перед ними. В деревне много невинных людей, они не должны страдать только потому, что мы что-то сделали неправильно, на этом я и буду настаивать. Мы пойдём и всё исправим. В лесу явно хотят додавить нас до того, что мы пойдём, поэтому… как видишь, выбора особо и не остаётся.

Тягучая тишина.

– Ну допустим, – проговорила Джей, собравшись с силами. – Допустим. Но разве вы сможете вернуться оттуда живыми?