Мы восстанем завтра

Остановившись у выкопанной наспех траншеи, вражеская броня скинула десант и стала осторожно переползать через встретившееся на пути препятствие… Не успела – прилетел очередной «Фагот». Практически преодолевший траншею БТР вздрогнул и задымился, второй моментально заелозил башней, выискивая обидчика, но не успел сделать и выстрела, как заполучил кумулятивный заряд в правый борт. Взвилось пламя, из люка вывалился полыхающий огнем наводчик-оператор и, завывая, бросился прочь. Через два десятка шагов он повалился на землю, несколько раз дернулся, загребая ногами, и затих. В круговерти происходящего на него никто не обратил внимания – остальной экипаж был мертв, а спешенный десант, низко пригибаясь, бежал в направлении одиноко стоявшего домика, домика, из-за забора которого производились первые пуски.

До здания оставалось совсем немного, и тут – вспышка огня, черный клуб дыма, гром разрыва, и две тысячи осколков очертили смертельный радиус. Упали убитые, застонали раненые, закричали уцелевшие. И новый взрыв. Вновь стоны, крики. В панике ваххабиты метнулись в обратную сторону. И опять громыхнуло, и еще, и еще. Когда сработала последняя ОЗМ «Охоты», лужайка перед домом, изрытая тысячами осколков, стала черной и влажной от пролившейся крови. Из двух десятков боевиков, так усиленно рвавшихся поймать противотанкистов, а теперь лежавших на земле, в живых не осталось ни одного.

– Зубр – Старому, прием. – Меня вызывал майор Пащенков.

– На приеме.

– Михалыч, мы на подходе. – Похоже, Виктор бежал – тяжелое дыхание прорывалось сквозь фразы.

– Ждем. – Я высунулся, выстрелил, отпрянул, приседая назад, но слишком медленно, едва не схлопотав в лоб «подарком» от засевшего где-то снайпера. Хорошо хоть специалистом он оказался хреновым. Тяжелая винтовочная пуля пролетела надо мной и врезалась в стену чуть выше уровня макушки… Резко приподнялся, охватывая взглядом местность, и так же резко присел – тут же вновь шлепнуло о стену. Вот сволочь, чуть не подстрелил! Но дело сделано, я убедился, что единственное место, откуда он мог вести стрельбу под таким углом, оказался чердак двухэтажного дома, отстоявший от наших позиций метров на пятьсот или чуть больше.

– Остров-2 с крыши двухэтажного строения, на полдень, работает снайпер. Уничтожить! Как понял меня? Прием.

– Понял, уничтожить снайпера, – отозвался сержант Глотин. – Работаем.

Мы с Юркой, меняя позиции, тоже продолжили работать. Вражеский стрелок еще успел выстрелить дважды, прежде чем его засекли и обезвредили. Виталик Калугин – штатный снайпер группы промахов не делал.

– Командир, готово! – Глотин сообщил о сделанном в тот момент, когда мы с Васенковым бежали вверх по лестнице, взбираясь на последний этаж здания.

В эфир время от времени прорывались позывные матерящихся командиров и вторивших им радистов, шли доклады командиров участков обороны, и тут же просьбы, требования. В который раз слышу:

– Держитесь! – требует штаб. Вновь еще более жестко: – Держитесь!

Бьется настойчивая мысль: «Когда подойдет помощь? Пащенков говорил, что он уже близко, но прошла вечность, и до сих пор никого».

– Командир, – в эфире объявился давно молчавший Коршунов, я уже начинал беспокоиться, – техника в районе перекрестка пришла в движение. Начинает сближение с позициями.

«Блин, перекресток, блин! Там Минохин… – Только сейчас до меня доходит, что от командира батальона ополченцев давно не поступало сообщений. – Черт…»

– Рубеж-2, Рубеж-2, ответьте Старому, Рубеж-2, доложите обстановку. Минохин, черт бы тебя побрал, что молчишь? – Я занервничал – в батальоне Минохина радиостанция у каждого командира взвода, кто-то же должен ответить? Или… Нет, невозможно! Если бы так, то вражеские коробочки не крались, осторожничая. Значит, ополченцы еще стоят, значит, есть к кому идти на подмогу. Пащенков со своими еще где-то в пути, не успевает. – Язычник, срочно к Минохину! Как понял? Повтори.

– Принял, выдвигаюсь. Прием.

– Внимательнее, возможен прорыв противника. – Пауза. – Ни пуха!

В ответ почти весело:

– К черту!

– До связи!

Над головой громыхнуло, и в соседней комнате рухнуло перекрытие. Все заволокло завесой из пыли.

– Мы на месте, – вскоре доложился Марков. Голос прорывался сквозь частый грохот гранатометов – резервная группа с ходу вступила в бой. Продвижение противника застопорилось.

Глава 16

Командование ваххабитов, видимо, обеспокоенное нашим столь долгим сопротивлением, ввело в бой резервы. Первыми их выдвижение заметили на выносном посту.

– К нам в гости – «девяносто восьмые»… – сообщил Коршунов.

– Не понял? – В ушах звенело, голова казалась залитой свинцом, не хватало адреналина, чтобы компенсировать навалившуюся усталость.

– На подходе «Т-98-е». – И, видимо досадуя на мою непонятливость: – «Монстры».

– Сколько единиц? Прием.

Минутная пауза, затем отчетливое:

– Двадцать.

– Вот мутота!