Мы воплотим богов

Вокруг кипела суета: короткий срок, отпущенный на подготовку к взятию города, быстро истекал. Всадники садились на лошадей, пешие воины выстраивались в шеренги. Обычный порядок сбился от предвкушения победы без боя. Позади остался только обоз с припасами, чтобы не пострадал, если что-то пойдет не так.

– Генерал Русин и лорд Эдо со своими людьми выступят вперед вместе со мной, – объявил Мансин собравшейся армии, разъезжая перед передними рядами с непринужденностью человека, родившегося в седле. – Генерал Йасс, ваши солдаты последуют за нами вместе с…

– А я… – начала я и только успела сдержать отчаянный писк, как Мансин, игнорируя мое существование, продолжил излагать незамысловатый план штурма.

Эдо предстояло занять мост, генералам-варварам – районы вдоль берега реки, где живут самые богатые и влиятельные горожане, а солдатам Русина – нижний город у ворот. Нигде в этом плане не было места для меня, и я слишком поздно поняла, что Мансин ловко обвел меня вокруг пальца. Он позволил мне принимать маловажные решения, убаюкал ложным чувством значимости, а затем вырвал контроль из моих рук, с легкостью взяв командование на себя. Когда он закончил речь, армия радостно взревела, даже солдаты Эдо – теперь день обещал принести нам красивую и славную победу и позор чилтейцам.

Мы с Сичи одновременно поморщились, но, прежде чем я успела выразить недовольство, между нами легла тень.

– Сичи, – сказал Мансин, когда солдаты начали вставать по местам за его спиной. – Ты едешь со мной и моими солдатами, раз больше не находишься под покровительством своей… бывшей жены.

– Бывшей?.. – Сичи потрясенно посмотрела на меня. Разумеется, он решил заявить на нее свои права именно сейчас. – Мико?

Я не нашла времени или слов, чтобы объяснить единственное условие, на котором он согласился заключить со мной союз, но теперь, когда мы могли просто войти в город, пожалела об этом. Я надеялась, что мне не придется ей говорить, по какой-то счастливой случайности я сумею отказаться от уговора и расторжения брака, но, похоже, мне предстояло еще выучить много уроков честности и смирения.

– Сичи, я…

Что я могла сказать? Она ведь не дура. На ее лице проступило понимание, и она резко, безрадостно расхохоталась, адресуя свой смех обоим создателям сложившегося положения.

– Мне следовало знать, что вы не отступитесь, – с горечью обратилась она к отцу. – Вы до сих пор хотите выдать меня за Лео, чтобы скрепить союз с людьми, которые по-прежнему захватывают наши города? – Не дав ему ответить, она быстро продолжила: – Я не позволю вам насильно выдать меня замуж. – Растратив весь гнев на бесстрастного отца, Сичи с разочарованным вздохом посмотрела на меня. – Я все понимаю, но могла бы и сказать. Я ведь на самом деле думала, что мы пройдем через это вместе.

Она не задержалась, чтобы выслушать мои извинения, а позволила генералу Мото и солдатам увести ее за собой. По крайней мере, она под надежной защитой, что бы ни случилось.

– И пусть победит лучший император, – сказал Мансин, разворачивая огромного коня в сторону города, пока мимо маршировали солдаты. – Да, не повезло вам – родились девочкой.

Последний укол был как удар хлыстом по боку. От его слов у меня на мгновение перехватило дыхание, и я уставилась на хвост его удаляющейся лошади.

– Ваше величество?

При звуке голоса я вздрогнула, но с облегчением увидела капитана Кирена и пришла в себя.

– Капитан?

– Нужно выдвигаться, вам так не кажется? – Он мотнул головой по направлению к городу. Раньше, когда мы ждали около Симая, время тянулось бесконечно медленно, а теперь вдруг пустилось вскачь. Передние ряды объединенной армии, несущие императорские знамена и флаги Бахайна, были уже почти у ворот.

– Проклятье, – прошипела я, выпуская из легких воздух вместе с гневом. – Ваши люди готовы, капитан?

– Как всегда, ваше величество.

– Тогда вперед!

Я с силой стукнула бока лошади каблуками, и та рванула вперед. Пехота тоже перешла на бег и спешила к открытым воротам с такой скоростью, что я осталась позади.

Не проверив, следуют ли за мной капитан Кирен и его гвардейцы, я пришпорила лошадь, но в итоге замедлила темп, оказавшись в толпе. У бутылочного горлышка ворот люди напирали, чтобы протиснуться, позабыв о достоинстве. Несомненно, Мансин уже был внутри, изображая великого спасителя империи. Мне горько было думать об этом, как и понимать, что я понятия не имею, как действовать, когда окажусь за стенами. Как мне оспорить его власть? Я могла бы попросить совета у Сичи, но ее здесь не было. Я осталась сама по себе.

В конце концов я приблизилась к открытым воротам в толкотне взбудораженных солдат, но тут продвижение замедлилось, и мне пришлось сбавить ход, иначе я могла растоптать собственную армию.

– Что там, почему остановились?