Мы воплотим богов

– Неважно, с чего все начнется, главное, чтобы ты довела дело до конца. – В ее голосе слышалось воодушевление. – Ты примешь свое место в истории?

Ладонь Ясса легла на мою руку, но он молчал. Да и что было говорить? Я не хотела строить империю или становиться Вельдом, но сейчас мы могли двигаться вперед, только приняв условия Эзмы. Я смогу отказаться от этого соглашения, как только Аурус даст нам то, что обещал.

– Ладно. Я буду этим вашим Вельдом, но не дам использовать себя в качестве бессловесного символа. Мне нужно знать, что мы делаем, как и почему.

– А секретарю Аурусу ты поставила такое же условие? Или доверяешь этому чилтейцу больше, чем мне? Не надо, не отвечай. Мы с тобой начинаем все с чистого листа. – Она протянула мне руку. – Ради будущего.

Рука Эзмы была покрыта морщинами и мозолями от тяжелой работы, как у любого левантийца, но я не могла избавиться от ощущения, что заклинательница давно перестала быть одной из нас. Не имея другого выбора, я взяла ее руку.

– Ради будущего нашего народа. А теперь убирайся из моего шатра.

Траву покрывал белый налет, хрустевший под сапогами. И звук, и ощущение были приятные, но Ясс выглядел мрачно. Он стоял у входа в мой шатер, и, хотя лучше бы нас не видели вместе даже в такой ранний час, по тому, как он смотрел на траву, я поняла, что он не хочет выходить.

– Это снег? – спросила я. – Ты уже зимовал здесь?

Он кивнул, не отрывая взгляда от поблескивавшей земли.

– Один раз. Мы пришли как раз с началом последней зимы, где-то за полцикла до вас. Но это не снег. Это всего лишь предупреждение, что он скоро придет. Все растает через час или два.

Я повернулась, под ногами не только трещало, но и скрипело.

– А какой же тогда снег?

– Такой же, только его намного больше. Он похож… похож на песок, на котором невозможно стоять. Приходится брести сквозь него, и он холодный, мокрый и скользкий. – Он мрачно скривился. – Я надеялся, что не придется зимовать здесь еще раз.

– Что ж, – сказала я, возвращаясь в шатер. – Если сегодня все пройдет хорошо, может, и не придется.

Солнце только-только коснулось лагеря первыми серыми лучами, но напряжение уже было ощутимым. Солдаты в основном уже не спали и либо молча ели, либо готовились к тому, что могло стать днем битвы или днем скуки. В левантийском лагере, скорее всего, дела шли поживее, но там была Эзма.

– Что собираешься делать сегодня? – спросила я, когда Ясс не пошевелился, продолжая смотреть на мои следы на ненастоящем снегу. – Отправишься на битву вместе с Эзмой?

Он резко обернулся ко мне.

– Нет. С чего ты взяла?

– С того, что ты не любишь болтаться без дела, но, кажется, в последнее время только этим и занимался.

– Кроме этого я не люблю подвергать свою жизнь опасности без всякого смысла и сражаться бок о бок с чилтейцами. – Он как-то странно посмотрел на меня. Мы не обсуждали мою сделку с Эзмой, предпочитая наслаждаться обществом друг друга, а не беспокоиться о том, чего нельзя изменить. – Прости. Я знаю, тебе нужна победа, но я не обнажу клинок. И поскольку ты должна изображать из себя нелевантийку, я, пожалуй, останусь с Хармарой и остальными.

Я отвернулась, лицо под маской раскраснелось.

– Ты так говоришь, будто я не хочу быть левантийкой.

– Я не… я просто… просто не знаю, как теперь обстоят дела между нами. Не знаю, что должен делать, что мне можно делать, а вездесущие чилтейцы навевают воспоминания, которые я предпочел бы забыть навсегда. Только не говори, что я могу уйти. Напоминания о том, что я могу быть эгоистом и убираться восвояси, не помогали раньше и не помогут сейчас. – Он обхватил меня за плечи и зарылся лицом в мою шею, отчего у меня побежали мурашки. – Ты от меня не избавишься. По крайней мере, до тех пор, пока не понадобится доставить очередную отчаянную просьбу о помощи.

Я рассмеялась и прижалась к нему спиной.

– Я не стану ничего посылать, обещаю.

– Не давай невыполнимых обещаний, Ди. – Ясс развернул меня, в его глазах искрился смех. – Ты сразу захочешь их нарушить.

Он поднял мою маску, аккуратно убрав ткань с подбородка и рта, и нежно поцеловал меня в губы. Поцелуй отдавал ранним утром и старым вином, и я прильнула к Яссу.

– Доброе утро, ваше святейшество.

Я отпрянула, едва не откусив Яссу губу. Во входном проеме шатра стоял секретарь Аурус, разглядывая нас с ничего не выражающим лицом, отчего я еще сильнее устыдилась своих влажных, покрасневших губ.

– Я рад, что вы уже готовы ехать, – продолжил он, не дожидаясь ответа. – Вашу лошадь скоро приведут, а заставлять губернатора ждать было бы невежливо.

Аурус вышел, оставив меня неловко стоять посреди шатра. От контраста между холодом его манер и жаром моего тела я потеряла равновесие.

– Кажется, я ему не нравлюсь, – заметил Ясс, глядя в спину секретарю.

Я натянула маску.

– Не думаю, что ему вообще кто-то нравится. Тебе нужно уйти, пока нас не застукал кто-нибудь еще.

– Ладно, но ты знаешь, где меня искать в случае чего.