Мы пришли

Тяжелейшие условия плавания отнимали у людей очень много сил, поэтому, по приказу адмирала, на столе у нижних чинов появился никогда ранее не виданный ни на одном боевом корабле Российского императорского флота шоколад и какао, а также свежие фрукты. А в питьевую воду стали добавлять соль и разбавлять виноградным вином, из расчета одна бутылка вина на ведро воды, что вызвало резкое снижение расхода воды и заболеваемости в экипажах. Этому в немалой степени способствовало и ставшее теперь возможным поддержание должного порядка и чистоты на кораблях, не заваленных углем. Для этого приказано было воды не жалеть, а для экипажей устраивать баню не реже двух раз в неделю. Теперь для забора пресной воды на каждой стоянке использовались все подходящие ёмкости и цистерны, как на боевых кораблях, так и на транспортах.

Орудийная прислуга ежедневно отрабатывала заряжение орудий при максимальном темпе стрельбы, используя болванки, имитирующие снаряды, и заряды в их натуральную величину и с соответствующей массой, изготовленные из бракованных боеприпасов на «Камчатке». Большие сложности возникли при отработке этого норматива в башенных шестидюймовых установках. Во-первых, производительность системы подачи боеприпасов в принципе не могла обеспечить теоретические шесть выстрелов в минуту, даже если не принимать в расчет постоянное заедание норий, подающих снаряды в башни, и прочих механизмов по причине их неосвоенности и заводского брака. Во-вторых, в сложных системах заряжания орудий все время что-то обрывалось, загибалось, и максимальная скорострельность не превышала трети паспортной, и это в тепличных условиях, не в бою и при отсутствии качки!

По мере освоения артиллерийских установок, начали практиковаться и в стволиковых стрельбах сначала по неподвижным щитам, а затем и по буксируемым катерами на встречных и попутных курсах, а также на острых курсовых углах. Нарабатывались навыки по быстроте и точности горизонтальной и вертикальной наводки как палубных орудий, так и башен всех калибров. Адмирал Рожественский учредил на эскадре свой приз за лучшую стрельбу, в виде увольнения на берег при первой же возможности с денежной премией.

На подходах к бухте Грейт-Фиш-Бей состоялась проба американской запатентованной системы Спенсера – Миллера для погрузки угля с корабля на корабль в открытом море. Она представляла собой трос, натягиваемый между грот-мачтой броненосца и фок-мачтой угольщика, по которому на блоках перемещалась тележка с несколькими мешками угля, общим весом до тонны. Это устройство позволяло передавать до 30–50 тонн угля в час даже в довольно плохую погоду, когда использование корабельных плавсредств небезопасно, но требовало хороших навыков экипажа. Первый блин, как водится, вышел комом. Корабли, участвовавшие в погрузке, плохо держали дистанцию и рыскали на курсе, трос то провисал, то, наоборот, натягивался струной. В результате сумели перегрузить за два с половиной часа лишь 8 тонн, после чего трос все же порвали, к счастью, никто не пострадал, а тележка, в этот момент, была на палубе флагманского броненосца.

Отложив погрузку до прихода в бухту, провели первые боевые стрельбы из всех калибров на дальностях от 25 до 60 кабельтовых с более чем скромными результатами. Можно сказать, что снаряды попросту выбросили в воду, так как выяснилось, что все дальномеры показывали разную дистанцию. Стрельбы немедленно прекратили и занялись калибровкой дальномеров. Крейсер «Аврора» отходил от эскадры на заданное расстояние, и по нему выставлялись приборы наводки на всех кораблях. Эту сложную и кропотливую работу закончили только к вечеру. С самого раннего утра на следующий день стрельбы повторили, но результаты были отвратительными. На больших дистанциях не добились ни одного попадания, зато на 15 кабельтовых комендоры шестидюймовок «Осляби» умудрились попасть в щит тремя снарядами из двадцати, при этом достигнув паспортных показателей скорострельности орудий, за что и получили первый приз.

После стрельб начались эволюции, причем здесь успехи были гораздо больше. Сумели обойтись без угрозы таранов, хотя четкости строя и быстроты перестроений добиться пока не удалось. Сказывались результаты катерных маневров. Сигналы и команды больше никто не путал, но каждый командир опасался своего соседа, потому и медлил с исполнением маневра. К семи часам вечера на флагманском «Суворове» был поднят сигнал: «АДМИРАЛ ИЗЪЯВЛЯЕТ СВОЁ УДОВОЛЬСТВИЕ!», весьма удививший всех, ожидавших очередного нагоняя.