Мы – плотники незримого собора (сборник)

Картинки мельтешат, и обстановка меняется слишком быстро, чтобы получить о ней адекватное представление. Видимо, в этом странном мире обитали три совершенно разные расы. Показано по одному представителю от каждой из них. Кажется, крошечный представитель одной расы находится в рабстве у четверолапого верзилы, который хочет заграбастать невольника и гоняется за ним по огромному городу, построенному еще более гигантскими существами. Невольник на бегу хватает различные чудовищные предметы, намного превосходящие размерами его самого, и смело швыряет их в скачущего вприпрыжку верзилу. Хотя эти многотонные штуковины попадают в верзилу, похоже, они не причиняют ему особого вреда. Возможно, у верзилы не одна, а несколько нервных систем, так как удары в лучшем случае всего лишь оглушают его. При этом его огромные глаза вылезают из орбит, пасть захлопывается, шерстистые конечности подкашиваются, и он, как мешок, плюхается на некое подобие серой травы. Но потом он снова вскакивает, и невольнику приходится улепетывать. Затем невольник садится на некое транспортное средство и влетает в маленькую пещеру, выдолбленную в склоне большого белого утеса. Так как исполин этого вовремя не замечает, то на него опять обрушивается мощнейший удар. Причем каждый раз при этом у него над головой возникают странные знаки и символы. Наши ученые считают, что это примитивная форма письменности. Так или иначе, верзила носится по городу, тщетно пытаясь поймать беглого раба. Каким бесстрашием должен был обладать оператор при съемке таких сцен, ведь огромное красноглазое чудище всегда оказывается за его спиной! Как бы то ни было, вскоре появляется другой жуткий монстр – ужаснее прежнего. Огромные зубы и мощные лапищи делают его несокрушимым противником. Но, оказывается, этот зверь и невольник – друзья-приятели, и, завидев его, верзила сам пытается смыться. И вот новый монстр нападает на верзилу, и дерущихся тварей накрывает облако пыли. И появляются странные литеры и волнистые лучи света. Как велась эта съемка – непостижимо. Теперь мы видим, что новое грандиозное существо победило в схватке и бросает верзилу, думая, что тот мертв. Оно оставляет бездыханное тело и собирается уходить с маленьким невольником. Но тут происходит нечто совсем уж непостижимое. Еще один гигант, настолько колоссальный, что видны только его исполинские ножищи, отрывает от земли тяжеленного громилу и вышвыривает из города.

В те времена поверхность планеты была устлана пышной растительностью. Все росло в полную силу. Мы не понимаем, что случилось с планетой, если горы сровняло с землей и все живое погибло вместе с творениями этой расы, ведь их солнце еще не превратилось в сверхновую.

Может, эти кадры были засняты в молодую пору этой планеты, хотя наши ученые в этом сомневаются.

Поистине, это была фантастическая цивилизация, но, может, мы должны быть благодарны за то, что и планета, и всё живое на ней уже вымерли. Должно быть, на этой планете существовала жестокая диктатура, раз двурукие создания были столь сильны, что могли перебрасывать гигантов за горные хребты. Мы считаем, что планета была охвачена страхом и ужасом в самом что ни на есть первозданном виде.

Мы отправим коробку на музейную планету после того, как Большой Совет изучит ее более обстоятельно и попытается раскрыть ее тайны. Эта запись действительно представляет собой большую ценность, так что берегите ее как зеницу ока.

«Тагго», командир корабля CXVII

* * *

Но и Большой Ученый Совет оказался не в силах перевести или хотя бы разобрать странные каракули в финальной сцене пленки – «Мультфильм Том и Джерри».

1940

Военная хитрость

Это случилось во вторник утром, 11 июня 2087 года.

По пустынным улицам Феникса прогуливался ветерок – и более никакого движения. Только семенившая поперек проспекта собачонка замерла, тревожно навострив ушки.

Заслышав чьи-то шаги, она с радостным лаем бросилась туда, откуда раздавался топот ног.

Слабое эхо летело с высоты, то нарастая, то затухая. В небе ровно гудели двенадцать инопланетных кораблей, зависших над притихшим городом, как серебристые шпили.

Материя тягостного молчания с треском разодралась от громыхания массивных ножищ по мостовой. Звенящее безмолвие протаранил пришелец, за которым маршировали его воины.

Арму-Венерианец торжественной поступью направился к зданию мэрии, взошел ходульной походкой по наклонному тротуару, остановился и разразился проклятиями в адрес города, охваченного мертвецким покоем.

– И это плоды вторжения?! – взревел Арму. – Неужели не осталось ни одного живого города?! Они что, все как один уподобились Нью-Йорку, Чикаго и Фениксу?!

Отскакивая от каменных стен высотных зданий, эхо с издевкой ему отвечало:

– Ты задумал завоевание, Арму, но Земля, заметив твое приближение, улизнула. Как же Земле удалось не даться тебе в руки, Арму? Как же Земля улизнула?

Венерианец метнул недобрый взгляд на своих полководцев, как бы призывая их к ответу.

– А мы тебе скажем, Арму, мы – голоса двух миллиардов: Земля покончила с собой!

* * *