Мы – плотники незримого собора (сборник)

– ЧТО?! – Стерн так и заизвивался на стуле, как угорь на крючке.

– Именно, – заключила она. – Это то, что надо – милая любовная история.

– ЛЮБОВЬ! – Голос Стерна прямо-таки источал издёвку. – В наши дни и нормальной любви-то не осталось. Мужчина не может жениться на женщине ради денег, и наоборот. При Технократии все получают поровну. Прощайте, разводы по-быстрому в Рено, штат Невада![3] Конец алиментам, нарушенным обещаниям и судебным искам! Все скучно и занудно. Покончено с венчаниями и вечеринками – потому что все, видите ли, равны. Я не могу разоблачать взяточничество в правительстве. Нельзя писать про трущобы, ужасные жилищные условия, голодающих мамаш и их деток. Всё благополучно, благопристойно, чинно-благородно, – его голос сорвался на рыдания.

– И это призвано осчастливить тебя, – возразила жена.

– Меня мутит от этого, – рявкнул Самуэль Стерн. – Послушай, Белла, всю жизнь я мечтал стать писателем. Так? Уже года два я пишу для бульварных журнальчиков. Так? Хорошо. Еще я сочиняю морские рассказы, пишу про гангстеров, о своих политических взглядах, выдаю первоклассную убойную писанину. Я на вершине счастья. Я в своей стихии. И тут – бац! Пожаловала Технократия и всех одарила счастьем. А мне – пинка под зад! Мне тошно писать то, что сейчас читают, – сплошь наука да просвещение.

Он растрепал свои густые черные волосы и ощерился.

– Радоваться надо, что народонаселение занято желанным трудом, – просияла Белла.

Сэм продолжал бурчать себе под нос:

– Первым делом подчистую вымели из киосков все эротические журналы, все издания про бандитов, убийства и детективы. Начали воспитывать детей и штамповать из них образцовых граждан.

– Как и должно быть, – закончила за него Белла.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что за два года в городе была совершена всего дюжина убийств? Ни единого суицида. Гангстерские войны канули в Лету… или… – потрясал он пальцем у нее перед носом.

– Боже мой, – вздохнула Белла. – До чего же ты безнадежно старомоден, Сэм! Уже лет двадцать не совершалось ничего преступного. Это же 1975 год!

Она подошла и нежно потрепала его по плечу.

– Может, тебе написать что-нибудь научно-фантастическое?

– Ненавижу науку, – сплюнул он.

– Тогда остается одно – любовь, – безапелляционно объявила она.

Беззвучно, одними губами, он обозначил одно неприличное словечко, потом сказал:

– Нет, хочу чего-то нового и неповторимого, не как у всех.

Он встал и подошел к окну, и увидел, как внизу, в пентхаусе, суетливо снует шестерка роботов-трудяг. Глаза у него внезапно загорелись, как у тигра, который заприметил добычу.

– Чтоб я сдох! – возопил он. – Как же я раньше не догадался! Роботы! Напишу-ка я повесть про парочку влюбленных роботов!

Белла осадила его.

– Ты в своем уме? – сказала она.

– И такое может случиться в один прекрасный день, – возразил он. – Ты только представь! Любовь и машинное масло, сварка, провода, металл!

Он засмеялся торжествующе, но как-то сдавленно и сдержанно. Белла ожидала, что он сейчас начнет колотить себя в грудь.

– Роботы влюбляются с первого взгляда, – возвестил он, – и у них перегорают звукоусилители!

Белла снисходительно улыбалась.

– Какой же ты, в сущности, ребенок, Сэм! Диву даюсь иногда, зачем я вышла за тебя замуж?

Стерн вдавил голову в плечи, поджариваясь на медленном огне и заливаясь багровой краской. «Всего полдюжины убийств за два года, – думал он. – Никакой политики. Писать не о чем». Ему во что бы то ни стало нужен сюжет. Если в скором времени ничего не произойдет, он просто свихнется. Его мозги яростно тикали. Целый рой мыслей органом гудел у него в голове. Срочно нужен сюжет. Он обернулся и посмотрел на свою жену Беллу, которая наблюдала за воздушным движением, стоя у окна и глядя на улицу с пятидесятого этажа…

…и тут он медленно и бесшумно потянулся за своим атомным пистолетом.

1939

Тайна

В недрах всех великих книгохранилищ Галактики сокрыты пылящиеся манускрипты и хроники инопланетных племен – преданные забвению события и свершения времен первой, второй и третьей династий, а также эпохи завоеваний.

В эру второй династии, что предшествовала Мирным векам, раса Нимпзз захватила всю изученную Галактику и положила начало новой эры – Золотого Века. В мерцании сотен миллиардов звезд Галактики первопроходцы бороздили наводящую тоску пустоту в поисках новых планет и пристанищ. Возводились величественные города с башнями, подпирающими небеса. Колоссальные корабли, обремененные сокровищами Вселенной, молниеносно рассекали бескрайние просторы.

На закате второй династии Галактическое правительство провозгласило эру научного прогресса, достигнутого посредством систематической разведки и тщательного зондирования всех до единой звезд и планет в пределах освоенной великой Вселенной. Специально построенные корабли вели учет всем расам, формам жизни, существующим и вымершим, и химическому составу оных. Они летели быстрее света, дабы исследовать и нанести на карту космос.