Мы будем любить всегда

Он уже устроился за столом, разложил планшеты, пристроил семена и тут же, рядышком, поставил чашечку с серебристо-синей субстанцией. Жидкость стала светлой, почти белой, и лишь где-то в глубине оставались бледно-синие разводы.

– Она меняет цвет, – заметила Таис.

– Вы о чем говорите? – вмешался в разговор Григорий.

Тут же на небольшой голограмме связи, за которую отвечала Таис, показался он сам, озабоченный, мрачный и побледневший.

– Как дети? – тут же спросил его Макс.

Он вразвалочку зашел в рубку управления и плюхнулся в кресло. Вид у него был довольный и важный, будто он в одиночку прикончил целый отряд синтетиков.

– После прыжков дети лежат пластом, – невесело ответил Григорий. – Такие манипуляции и для взрослых тяжелы, а для детей и подавно.

– Детям не место на боевом крейсере, – тут же заявил Макс.

На это ответа не последовало.

– Вы связывались со станцией? – спросил Григорий.

– Пытаемся. Таис пытается наладить связь, – торопливо проговорил Федор, не отрываясь от планшета и чипов-зерен.

Таис поняла, что от нее ждут решительных действий, и приступила к работе. Пришлось встраиваться в межпространственную связь, искать нужную частоту, задавать координаты объекта, с которым она пыталась наладить контакт.

Работа была несложной, но приходилось вникать, разбираться и вспоминать забытые школьные уроки. Всему этому их учили роботы, как оказалось потому, что отец Федора, Андрей Шереметьев, предусмотрительно настроил учебные программы.

Детей с Моага очень хорошо подготовили к борьбе с роботами.

Наконец соединение было установлено. Послание отправилось, и тут же пришел ответ. Люди со станции хотели связаться с крейсерами «Фрик» и «Нелегальный».

– Кто вы? – прозвучал требовательный вопрос.

Таис торопливо создавала голограмму, чтобы установить полноценную связь.

Вдруг у нее за спиной раздался напряженный, тревожный голос Федора.

– Они двигаются! – крикнул он.

Таис подскочила и оглянулась. Семена-чипы и в самом деле дрожали и еле заметно передвигались. На миллиметры, на совсем маленькое расстояние. Их острые носики развернулись в сторону емкости с серебристо-белой жидкостью, и они тянулись, тянулись к ней, как птенцы, жаждущие воды.

Только вот это были вовсе не птенцы.

– А что, если… – пробормотал Федор и осторожно подтолкнул семена.

С легким хлопком сбоку от Таис возник голографический экран, на нем появилось лицо какого-то смуглого незнакомца. Но даже он не смог отвлечь внимание всех троих от семян, которые тянулись к жидкости. Федор подтолкнул их ближе, еще ближе.

– Кто вы такие? – заговорил мужчина в голограмме. – И что делаете рядом со станцией?

– Мы люди, – торопливо ответила ему Таис, – мы прилетели вам на помощь.

Она приблизилась к Федору и замолчала. От удивления она и думать забыла о странном незнакомце.

– Почему они направляются к жидкости? Они чувствуют ее? Они же не могут видеть… – изумленно пробормотала Таис.

В таком же изумлении находились Федор и Макс. А зерна между тем оказались совсем рядом с шипящей и искрящейся жидкостью.

– Мы делаем что-то не то… – озадаченно проговорил Макс.

– Почему они тянутся к этой жидкости? Чего им надо? – спросил Федор, не отводя взгляда от зерен.

И тут заговорил человек в голограмме. Видимо, ему удалось рассмотреть то, чем занимаются пилоты крейсера «Фрик», потому что в его словах звучали и предупреждение, и тревога.

– Уберите чипы от плазмы! – коротко распорядился он.

В его голосе слышалось столько злости и металла, что Таис вздрогнула и попыталась накрыть прыгающие зерна ладонью, но не успела.

Последний прыжок – и чипы оказались в чашке с жидкостью.

3

Время словно замерло, перестало существовать. Всеобщее внимание сосредоточилось на небольшой чашке, в которой пришла в движение серебристая жидкость. Она тут же стала темно-синей, зашипела, заискрилась, засияла, довольная и веселая. Вскочивший на ноги Федор изумленно наблюдал за преображениями, происходившими в пластиковой чашке.

– У вас есть оружие? – послышался голос смуглого человека из голограммы. – Лучше всего убить то, что сейчас появится.

Оружие имелось у Макса. Он вытянул бластер, но Федька рывком остановил его.

– Успеем. Давай посмотрим, что будет.

– Будет рождение робота, – не унимался смуглый. – У вас мало плазмы, потому большой робот не получится. Выйдет только маленький, но он будет не менее опасен. Стреляйте в него.

Федор вдруг метнулся к кладовому отсеку и прибежал с плотной непробиваемой сферой – такие крышки служили для хранения продуктов в контейнерах.

А бурлящая темно-синяя жидкость между тем загустела, стала совсем темной, блестящей. Она на глазах приобретала форму, изменялась, преображалась. Она создавала и творила, эта жидкость. Семена чипов, исчезнувшие в ней, дали жизнь чему-то новому и странному.

Вот уже можно было различить тоненькие ножки-щупальца, пытающиеся вылезти на поверхность стола. Появилось плотное обтекаемое тело, в котором время от времени вспыхивали разноцветные огоньки.