Мы, боги

– У меня такое впечатление, что я больше не нахожусь в реальности, что я лишь часть игры, которую не веду, что я просто пешка, которую кто-то двигает. Нас сделали частью фильма или реалити-шоу на телевидении... Отовсюду следят за нашими реакциями. Потом, эти гигантские боги, эти тоги, эти химеры, люди-лошади, девушки-бабочки, сирены, сатиры, грифоны. Можно почувствовать себя в обстановке, вышедшей из воображения какого-нибудь Сальвадора Дали... Когда мы были танатонавтами, я радовался, снимая один за другим слои, прячущие скрытые тайны. Мы шли против системы, медицинских архаизмов, догматических религий, поучателей всех мастей. Но здесь... кто наши настоящие враги?

Рауль наклоняется к блюду с морепродуктами, которое одна из ор ставит перед нами. Ножом он тщательно удаляет колючки с морского ежа.

– ...Эти занятия, где нам, как детям, ставят оценки. Пряник – лавровый венок для хороших учеников, кнут – исключение для строптивых... Мне это не нравится. Ненавижу чувствовать себя зажатым. А мы зажаты гравитацией, прижимающей к земле, стенами этого города, морем, окружающим этот остров Эдем, который сам затерян на планете вдалеке от всего.

– Каждый или почти каждый вечер мы свободно выходим за пределы города, – говорю я.

Мой друг сомневается.

– Даже эти выходы слишком просты. Все происходит так, как будто перед нами ставят слишком маленькие преграды, чтобы убедить, будто мы нарушаем правила, в то время как...

– Что?

– Я себя спрашиваю, может быть, от нас ждут именно этого? Ты видел, как легко мы перебрались через поток? И как будто случайно всегда чудом спасались в последний момент. В прошлый раз нам даже помогли химеры... Тебе это не кажется подозрительным? Можно подумать, за всей этой игрой кто-то стоит.

– Да, но кто?

Устричным ножом он указывает на вершину горы.

– Кукловод. Великий Бог.

На лице у него застывает усмешка.

– Если только это не дьявол собственной персоной.

Сезон Весна, видя мое наслаждение, приносит новое блюдо.

– А все эти прекрасные девушки... – продолжает Рауль. – Можно подумать, что фирма провела кастинг в агентстве фотомоделей.

– Ты бы предпочел надменных старух?

Мой друг вздыхает.

– Не выношу роль игрушки. Это напоминает мне «Заключенного», помнишь? Сериал, в котором люди оказываются заперты во время отпуска в каком-то отеле и герой все время повторяет: «Я не номер».

– А я думаю скорее об «Острове доктора Моро», знаешь, там сумасшедший доктор проводит эксперименты над гибридами людей и животных.

Разговоры о кино нас разряжают.

– Мне это место напоминает «Охоту графа Зарова», – говорит Мэрилин Монро. – Вы видели этот фильм, в котором охотники используют вновь прибывших на остров как дичь?

Как с самого начала сказал Эдмонд Уэллс, у нас впечатление, что все это подделка. Нас не очень напугала ни смерть Дебюсси, ни исчезновение Ван Гога и других. Как будто мы сами участники фильма или романа. Персонажи исчезают, вот и все. И мы не чувствуем себя действительно в опасности, мы анализируем ее как загадку...

– А вы читали «Таинственный остров» Жюля Верна? – спрашиваю я.

По странной причине от этого вопроса пробегает холодок.

– Эта книга не имеет никакого отношения к нашей истории, – говорит Мэрилин Монро. – Мне кажется, это скорее история про людей, живущих как Робинзон Крузо.

– И потом, там нет города.

– Там есть капитан Немо, прячущийся где-то на острове и наблюдающий за ними... – говорю я.

– В таком случае я бы скорее процитировал «Повелителя мух», – говорит Прудон. – Помните этих детей на острове? Они остались без взрослых, предоставленные сами себе.

Я действительно вспоминаю это произведение Уильяма Голдинга, которое меня в свое время просто перевернуло. В конце образуются две банды детей. В первой те, кто хочет зажечь огонь, чтобы подать сигнал кораблям. Второй руководит мальчик, сделавшийся авторитарным начальником. Он хочет охотиться, а потом воевать. Он создает иерархическую систему инициаций и наказаний. Постепенно вторая группа уничтожает первую.

Мы вспоминаем другие истории, погружающие в ностальгию по «Земле 1». Я внезапно спрашиваю себя, существуют ли на других планетах культовые фильмы или сериалы. Возможно.

– А что, по-твоему, находится в черном мире?

Мы думаем о «Цербере», «Собаке Баскервилей», некоторые упоминают «Чужого». Странно, но голливудские названия или образы делают этого монстра менее ужасным.

– А я вспоминаю маленького белого кролика из «Монти Питон, Священный Грааль». Совсем крошечный крольчонок, который прыгает на всех и загрызает, до того как человек успевает отреагировать.

– Можно еще вспомнить чудовище из квартала Марэ, которое появляется в ночи, – говорит Мэрилин Монро.

– Или Дракулу.

И в этот момент снова раздается крик. Возвращение в реальность. Мы замолкаем. Второй, еще более ужасный крик заставляет всех похолодеть.

Мы больше не в кино. Прыжком все вскакивают на ноги. Мы выходим из Мегарона и направляемся туда, где произошло что-то страшное. Кентавры галопом несутся мимо нас.