Мвене-Ньяга и семеро пророков

Идея «копать» пирамиды космическими лучами принадлежит доктору Луису Альваресу, профессору физики Калифорнийского университета в Беркли. Он побывал в Египте. Как у каждого из тысяч людей, ежедневно приезжающих к пирамидам, у него возник вопрос: а все ли известно об этих удивительных сооружениях? Профессор вернулся в Штаты, перечитал массу книг о древнем Египте и в 1965 году предложил египтологам свои услуги — «просветить пирамиды». Но не всякий «нож» радиации способен «разрезать» пирамиду. Он может оказаться либо слишком тупым, либо слишком острым. Рентгеновы лучи, к примеру, бессильны перед пирамидой Хеопса (нынешняя ее высота сто тридцать семь метров), сделанной из 2–3 миллионов блоков каждый весом около 2,5 тонн. Приняв все это во внимание, остановились на космических лучах. Они обладают достаточно большой проникающей силой. Их энергию можно обнаружить в глубоких шахтах. Космические лучи состоят из частиц, которые движутся со скоростью света. Попадая в твердую среду, в зависимости от ее плотности, частицы могут либо замедлить свой полет, либо изменить направление (одна из серьезных трудностей для будущего эксперимента). Итак, лучи, падающие на пирамиду равномерным потоком, пронизывают ее в разных направлениях. При этом ученые исходили из того, что на пути этих лучей — абсолютно твердая среда. Если же лучи с какого-нибудь направления пройдут более интенсивно, то можно сделать вывод: на пути этих частиц оказалось пустое пространство. Не та ли это самая комната, которая до сих пор была неизвестна египтологам!?

Эксперимент хотели начать с пирамиды Хефрена. Дело в том, что комната, где находится саркофаг фараона, расположена в центре основания пирамиды. Она достаточно просторна. Не завалена обломками от раскопок. Если бы опыт увенчался успехом, тогда ученые смогли бы «раскопать» таким же образом пирамиду Хеопса и некоторые другие.

Я был в усыпальнице Хефрена, когда оборудование уже устанавливалось. Профессор эль-Бедеви сказал, что эксперимент скоро начнется. Он был рассчитан на срок от одного до трех месяцев.

Я спросил инженера Андерсона, надеется ли он на успех.

— Археологи довольно скептически относятся к нашей работе. Но мы, физики, настроены более оптимистично, — ответил ученый. — Если мы найдем комнату, это, конечно, будет потрясающий успех. Если не найдем, тоже успех. Тогда мы уже уверенно скажем, что Хефрен действительно махнул рукой на попытку обмануть своих врагов, охотников за сокровищами, и не стал прятаться. Правда, для того чтобы доказать правильность эксперимента, придется повторить его на другой пирамиде.

Пока что эксперимент не проведен. Но идея не сдана в архив, и египтологи полны надежд: рано или поздно фараоны должны выставить свои секреты на «космический» свет.

…Из гробниц Долины царей мы шли вечером. Линии остатков дворцов фараона сливались с потемневшим песком. Кто-то сказал, что гробницы строили прочнее, чем дворцы.

— Потому что люди верили в бессмертие, — отозвался профессор Бакри. — На дворец они смотрели как на временное пристанище, промежуточную станцию в полете между мирами. А гробницу строили навечно, чувствуя, видимо, что не так-то просто снова вернуться под лучи солнца. Люди тогда не боялись смерти. А мумификация помогала им поддерживать веру, которой они жили.

Фургон двинулся. Но не к переправе. Скоро профессор Бакри показывал нам стелы, каждая из которых благодаря росписи могла бы стать великолепным украшением любого музея. Очерчивая владения Эхнатона, стелы играли роль пограничных столбов. Сейчас это ориентиры трем сторожам, высоким, с огромными ручищами, обветренными лицами и добрыми глазами.

В гробницах мы видели белые, зияющие борозды. Хасан Осман, один из сторожей, объяснил:

— Воруют стены. Есть туристы, которые приезжают чуть ли не с отбойными молотками. Нужно охранять.

Осману тридцать лет. У него уже семеро детей. Крепкий, сильный мужчина. Ему предлагали работу на катере— и легче и заработок больше. Но и дед и отец охраняли гробницы. А теперь вот Осман.

— Я никуда не уеду, — говорит он.

(Кстати, туристы предлагают сторожам деньги. Но они никогда и ни у кого денег не берут.)

…Пока мы умывались и пили чай в маленькой кофейне близ пристани, Осман сходил на соседние плантации и принес связку сахарного тростника. Рядом играла его дочь. Она рисовала на песке солнце. Лучи у него были разные. В зависимости от того, кто где сидел. Самый короткий был у Сохейр, юной жительницы города «Горизонт солнца», границы и сокровища которого охраняет ее отец — Осман.

От Замалека до пирамид

До того как выстрелит пушка