Музыкальный приворот

Зайдя вновь в светлую и большую столовую, Виктор Андреевич почувствовал на себе взгляды удивленных родственников, которые просто горели желанием узнать, что это за молодой парень со странной прической сидит рядом с улыбающейся Эльзой Власовной и почему она общается с ним так, будто он ее родной внук?

Нинкин отец решил ответить им жестом: он очень выразительно покрутил у виска указательным пальцем и ткнул им в спину тетушки. После чего растерянно пожал плечами.

Его сестра незаметно для тети Эльзы развела руки в стороны и выразительно подняла брови, словно говоря, что она в шоке от происходящего! Сидящие рядом с ней гости проделали точно такой же жест, показывая, что они все с ней солидарны. Кузен Виктора Андреевича, Петр Ильич, кивнул в сторону Келлы и одними губами спросил: «Кто это?»

Подумав, хозяин дома покрутил пальцами уже у обоих висков. И опять развел руки, закатив глаза.

Петр Ильич под заинтересованные взгляды некоторого количества Журавлей указал на волосы, а потом на голубую салфетку, лежащую у его столовых приборов, и опустил большой палец вниз, высказывая свое негативное отношение к парню вообще и к его прическе в частности.

Нинин папа согласно кивнул, потом ткнул рукой в сторону только что вошедшей дочери, благополучно прожевавшей свой бутерброд в коридоре, после чего сложил большие и указательные пальцы в форме сердечка и направил их в сторону ненавистного синеволосого. И состроил кислую физиономию, даже язык высунул, дав понять, что Келла — поклонник Нины.

Его любопытный брат решил уточнить, а нравится ли в таком случае Нине этот молодой человек, который так занял внимание Эльзы, что она даже подобрела? Для этого Петр Ильич, почесав лоб, кивнул на племянницу, нарисовал в воздухе знак вопроса и тоже сложил ладони в кривом сердечке. Виктор Андреевич понял родственника с полуслова, сделал вид, что его тошнит, схватился рукой за шею и отчаянно замотал головой. Его кузен-гость широко открыл рот, беззвучно произнося: «А-а-а».

На то, что прочие родственники усиленно подмигивают им и машут, оба брата не обратили никакого внимания. Дядя Витя сощурился, как гоблин, и, скривив рот, сделал вид, что его вновь тошнит, только уже на Келлу. Его кузен повторил этот же самый жест и не оборачиваясь показал ладонью в сторону почтенной тетушки.

— Ну и долго вы будете рожи корчить? — взирала на них с великим любопытством Эльза Власовна. То, что она успела повернуться, оба брата не замечали, увлеченные мимикой и движениями. — Вот, дорогой Келла, посмотри, нет-нет, это не приматы, это мои родственники. Один глава фирмы, второй преуспевающий юрист, но на самом деле они… и не маленькие дети, отнюдь. Они просто-напросто придурки.

Кузены Журавли разозлились, но опять проглотили слова тетушки. Остальные засмеялись. Громче всех веселился Келла. И Нинка чувствовала, как сильнее и сильнее она начинает ненавидеть этого монстра. «Как его только в группу взяли? — думала она с негодованием, — мой бедный Кеечка, наверное, с этой бездарностью совсем замучался. Ну чем, чем это рыло так понравилось старухе Эльзе?!»

Оглядев еще раз синеволосого, Нинка вдруг представила картинку, будто бы она открывает глаза и видит над собой знакомое лицо, обрамленное синими волосами. «Спи, королева, спи», — шепчет ей противный голос Келлы на этой картинке. Ну, голос не то, чтобы был очень противным, очень даже симпатичным, просто Нинке все в этом парне казалось ужасным и отвратительным после того, как он напугал ее мерзким пауком.

«Вот же фигня в голову лезет», — подумалось девушке. То, что она случайно вспомнила эпизод из вчерашнего, ей верить не хотелось. Келла поймал ее взгляд и послал ей воздушный поцелуй. Эльза Власовна тут же узрела этот жест и потребовала, чтобы внучатая племянница сидела рядом с ними.

— Раз уж она твоя невеста, — иронично произнесла пожилая женщина, — вы просто обязаны сидеть рядом друг с другом. В скором времени вам предстоит дать клятву о том, что вы будете вместе, пока смерть не разлучит вас, — пафосно процитировала известные строки тетя Эльза.

Каким-то совершенно невероятным образом синеволосый драммер известной группы так приглянулся пожилой женщине, что она заставила посадить парня рядом с собой и целый вечер расспрашивала о жизни и дальнейших планах. Тот честно признался, что он — музыкант, на жизнь зарабатывает своим увлечением и менять свои предпочтения не собирается, и это все тем же чудесным образом тете Эльзе вновь понравилось.

— Я люблю людей искусства! — патетически воскликнула она. — А все эти мои… родственнички, — скривила тетушка губы, — сплошные антидуховные особы, у которых на плечах растут тыквы. О да, прямо из шей.

— Зато у меня хотя бы волосы нормальные, — пробурчал тихонько Виктор Андреевич.

— А у меня своя юридическая фирма, — так же тихо произнес Петр Ильич. Двоюродные братья стукнулись бокалами и залпом выпили вино.

— Все как в детстве, — прошамкал на ухо молоденькой жене дядюшка Журавль. — Эти двое вечно всех выводили из себя, особенно мою сестренку!