Мутация разума.

– Слушай, – Нэри вздохнул, – Я не знал, что всё так закончится, ясно? Я просто… Я просто думал, что… Что… – все более-менее весомые оправдания куда-то подевались, – Чем вы занимались-то?..

– По-сту-чать, – Джаспер помог Милошу подняться и, бережно поддерживая напарника за локоть, всё-таки спросил, – Что ты нашёл?

– Это проще показать.

– В данном случае, проще послушать, – произнёс красноволосый.

– Может сначала заглянем в медпункт? – предложил Нэри, нерешаясь торопить друзей и настаивать на немедленном возвращении в игровую.

– Они не помогут, – Милош посмотрел на испачканные рукава, перевязь и футболку, – Но я пойду переоденусь.

***

Занимая всю поверхность журнального столика, на расстеленной бумаге лежали странные обугленые картофелины. Склонившись над находкой, курсанты почти касались друг друга головами и, вдыхая незнакомый щекочущий запах, сохраняли молчание. Желание дотронуться до клубней ни у кого не возникало. На вид они были слишком хрупкими и, вызывая у зрителей лёгкую брезгливость, походили на свалку хитиновых панцирей.

– Катышки, – подытожил Катра, – Обычные земляные катышки. По-твоему, это смешно? – парень возмущённо покосился на Нэри.

– Земля так не пахнет, – возразил сидящий в стороне Ант.

– А что тогда пахнет? – спросил Катра и, откинувшись на диванные подушки, размял затёкшую шею.

– Камни. Примитивные жареные камни, – пояснил парень, – Ну… – тонкая бровь снисходительно изогнулась, – Чуть-чуть пережаренные.

– Я тоже, не сразу конечно, но подумал о камнях, – положив один из образцов к себе на ладонь, Нэри продолжил, – Посмотрите на форму. У всех находок она разная, не штампованная, но при этом в них есть что-то общее. Они словно бы отшлифованны… Очень долгим и мерным движением. Измените цвет, структуру и вес катышков, и вы получите…

– Когда ты в последний раз нюхал жареные камни? – перебил напарника Катра.

– Чтобы узнать запах, мне не обязательно сталкиваться с ним прежде. Это камни, – настоял на своём Ант, – Даже после обработки они все ещё пахнут породой.

– Спасибо, что даёшь мне закончить, – проворчал Нэри.

– Пожалуйста, – съязвил Катра и, закинув ногу на ногу, обратился к рассудку, – Вы же понимаете, что не существует таких условий, при которых камни могут приобрести подобный вид.

– То, что не существует, можно создать, – парировала Рене, – Ант, ты сказал, что камни поджарили… Определишь по запаху, как долго и какой температурой воздействовали на пароду?

– Нет, я ничего особенного не ощущаю, только лёгкий аромат сухих, чуть нагретых камней… Я назвал их жареными из-за внешнего вида.

– Камни будто переписали на молекулярном уровне… – в полголоса заметила Кристин.

– Они явно изменились из-за вчерашнего вечернего шоу, и если бы мы знали, что это было… – Рене озадаченно вздохнула, пожимая плечами, – А газон и дерево невредимы…

– Остаточная энергия? – предположил Джаспер.

– Говорю же, кроме камней ничего не пострадало, выгляни в окно, – девушка указала на привычный пейзаж, – Простое излучение повредило бы и растения, и здание.

– Я бы не стал отметать идею Джаспера, – Нэри вернул клубень обратно на стол и, оттряхнув руки от чёрного крошева, добавил, – Да, сейчас с травой и деревом всё в порядке, но только сейчас. Зелень на лужайке вялая. Такое ощущение, что она скоро пожухнет, а земля… На ощупь она больше похожа на пыль.

– Какой-то эксперимент вышел из-под контроля, системы безопасности дали сбой и наружу вырвался шлак. На мой взгляд, вполне правдоподобно, – откликнулся Хэмиш.

– Камни крепче травы и деревьев, – напомнила Кристин.

– Может быть излучение имело определённую частоту? Какой-нибудь фон опасный для камней?

– Бред чистой воды.

– Я всего лишь накидываю варианты.

– Выходит, прямо под нашими ногами расположена очень опасная лаборатория? – сказала Шелли, чувствуя неотвратимое приближение паники.

– Нечему удивляться, – произнёс Скотт, – Лаборатории исследовательского центра находятся под всей территорией академии. Они всегда у нас под ногами.

– Но это не обычная лаборатория, – не унималась Шелли и, оглядев напарников в поисках поддержки, заметила, – Излучение прошло в критической близости от наших комнат. Если оно так разрушительно влияет на камни, то что и говорить о бетоне, арматуре и белковых формах жизни?! Излучению ничего не мешает уничтожить нас во сне!..

– Ты зря себя накручиваешь, – Джаспер попытался успокоить напарницу, – Совет точно знает, куда выходят излишки.

– Теперь точно знает, – уточнил Хэмиш.

– Если в лаборатории что-то сломалось, то Совет обязательно это починит, – сказала Рене, – Жилые помещения обязаны быть защищены от утечек. Раньше ведь такого не происходило.