Мустанг и Чика

Лошадиномордый направился быстрым шагом обратно к месту драки. Я крадучись поскакал теперь за ним. Подходить к контуженному другу он не стал и ушёл в сторону, потому что там уже находился вовкин отец в милицейской форме. Я выждал некоторое время и подошел к нему, поинтересовавшись состоянием пострадавшего от моих рук, или правильней сказать ног, боевика. Виктор Васильевич поприветствовал меня лёгким кивком и сообщил, что тот жить будет, но плохо.

- Ловко ты его вырубил! Грамотно. Челюсть придется лечить.

Подъехала «скорая помощь», парня загрузили. Батя, уходя, сказал, чтобы я нашел Вовку и загнал домой. Домашние задания еще не сделаны. Тьфу! Лучше бы не напоминал о школе. У меня во рту даже оскомина образовалась. Еле отплевался.

В подвале вестимо вещало через свой грохотальник чудище вредножопое. Пасть раззявлена, зубы блестят, глаза, как два полтинника, язык болтается, как лопасть у вертолета. Как и конечности. Ну, нафига было докладывать подвальной публике о драке с панковцами? Не мог ограничиться только своими знакомствами со знаменитостями?

- Ну, ты и дуб! Теперь готовься к разборке с Панком, - хмуро произнес кажется Горлик.

- В жизни нет проблем, есть лишь ситуации…, - неопределенно мявкнул в ответ.

Сесть просто так не дали, сразу принялись интенсивно засовывать мне в руки гитару. Я не менее интенсивно от неё отбрыкивался.

- Медь, нам домой пора, - включил я послушного мальчика.

- А ты мне домашку тогда сделаешь? - запалил меня самый подлючий гад.

По всем неписанным пацаньим правилам, домашние работы положено списывать у «хороших», или «умняшек». Иногда я слышал определение: «мамкин». В более позднее «моё» время их стали называть: «ботаны». Они для такого и были предназначены. Такие чуваки, как Чика должны уметь добиваться от умняшек готовности в любой момент дать списать, иначе какой тогда это будет правильный пацан. Короче, офоршмачил меня Медик капитально.

Машинально схватился за гитару и без всякой мысли пробежался пальцами по струнам. Выстроилась мелодия, отдаленно напомнившая что-то очень романтичное, теплое из моего времени. Я напевал её для одной школьной подружаки задолго до Лоры. Блин форшмачный, как же ее звали? Не то Настюша, не то Ксюша…

Песня неизвестного автора называлась «Стон любви».

Я слышу проливные как жизнь дожди,
Я вижу угасающие в небе звезды,
Я чувствую боль прошедшей любви,
Гитара заменяет мне горькие слезы…

Естественно стрелка компаса ребячьих интересов переменилась теперь на чикультуру и поднялся гвалт с настоятельным требованием повторить песенку. Особенно горячо старался Шило. Какие жалобные лица мне не пытались состроить, я был неумолим. К тому же после драки еще болели руки и было просто тяжело бить по струнам. Уходя, раздал долги.

Вовкины родители, прежде чем мы приступили к домашке, заставили поужинать. Еще неизвестно, кто кого заставил. Наверное, у меня такая соответствующая мордаха нарисовалась, когда с кухни неслись слюногонные запахи, что не пригласить за тарелку жареной картохи с куриными желудками такого славного парня было бы самым низким ментовским беспределом.

Дядя Витя рассказал за столом, что заходил ко мне домой по поводу ограбления и порекомендовал чикоматери хоть немного просохнуть, чтобы нормально составить заявление и вообще, провести все положенные милицейские процедуры. Тетя Ира просто задолбала своими материнскими инстинктами, считая, что мне нужно побольше есть. Её очень удивляло, что я ем в разы меньше Вовки. Пусть лучше его на солитер проверят. Ест много, при этом остается мелким и тощим, как сама смерть.

Алгебру я ему прорешал нормально. Геометрия показалась сложноватой для школьного курса. Решил её, конечно, владения даром с небес. Ещё мы с друганом сделали задание по русскому на тот случай, если опять английского не будет. Змею оставалось только заучить параграф по истории, но на часах было уже начало одиннадцатого. Пошел домой, хотя Медведевы предложили заночевать рядом с Вовкой. Нафиг-нафиг мне этого счастья.

Дома застал валяющихся на диване в большой комнате пьяно-радостных и раскрасневшихся чикомаму и ее круглого сожителя. Окончательно стыд потеряли. Ладно, барахтайтесь себе, в удовольствие. Мне какое дело?

16

Вторник, 11.02.1975 г., наличка - 21 руб.

- Как объяснять решения?

Влезшее в дверь чудище решило меня доканать. Времени до первого урока еще было на несколько снов. Я заспанной мимикой своей морды отправил соискателя халявных ответов на кухню, а сам поплелся делать разные туалетные дела. С высоты своей новой гениальности задачка по геометрии казалась пустяковой, но выбивалась из естественного ряда. Таким место в журнале «Квант», или в учебнике для поступающих в вузы. Если же поместить себя на место обычного школяра, скажем, Светки Романовой… Хмм, трудновато себя грудастой толстухой представить. Нужно несколько дней над ней париться, имеется ввиду с задачей.