Мустанг

В горле пересохло, я страшно хотел пить. Вода была в ручье, вода была во фляге, притороченной к седлу, однако и то, и другое казались мне ужасно далекими.

Уцепившись за ствол дерева, мне удалось устроиться в полусидячем положении. Вокруг было слишком тихо, я боялся за Пенелопу.

Глядя поверх низкорослого кустарника и нагромождения камней, я искал ее, но не нашел. Внимательно оглядел устье каньона, усеянное валунами, скалистый склон и поросшую редкими деревьями равнину, полого спускающуюся к ручью.

Ничего...

А затем я услышал легкий шум за спиной. Повернув голову, я посмотрел через небольшую полянку среди деревьев и кустов. Мустанг стоял с поднятой головой, раздувшимися ноздрями, глядя направо. Я перевел взгляд туда.

Между двух кустов мескита, скрывшись за опунцией, доходящей ему до груди, неподвижно стоял Эндрю. Он держал винтовку, приготовившись к стрельбе, его глаза обыскивали густой кустарник, в котором, прислонившись к дереву, лежал я.

С такого расстояния он будет стрелять наверняка.

Глава 9

Эндрю Карнс стоял не более, чем в шестидесяти футах, но я лежал под низким разлапистым можжевельником и увидеть меня было трудно. Его глаза быстро бегали по кустам, он походил на хорька, выискивающего жертву для убийства.

Я держал револьвер в правой руке и смотрел назад через левое плечо. Чтобы выстрелить, мне нужно было повернуться, а этим я выдам свое положение. Я наблюдал за Эндрю, зная, что он может двигаться быстро, как кошка, если я шевельнусь, он выстрелит первым. На таком расстоянии я не хотел рисковать, поэтому остался лежать, надеясь, что он меня не заметит.

Он сделал шаг вперед, взглянул на коня, затем снова стал искать меня.

Надо действовать. Мне придется действовать. Как только он переведет взгляд на дальние скалы, я перевернусь и выстрелю. Пусть не из лучшей позиции, но выбора у меня нет. Либо он меня, либо я его.

Мустанг стукнул копытом, и Эндрю посмотрел в его сторону. Не сводя с него глаз, я переместил левую ладонь под левое плечо и приподнялся, потом подтянул правую руку под туловище.

На самом деле я не представлял, смогу ли я это сделать. Тело вот-вот могло подвести меня, каждое движение давалось с трудом, каждое движение могло стать последним. Я осторожно двинул левую руку направо через себя. Я не отводил взгляда от Эндрю, начал поднимать правую руку - и тут он меня увидел.

Должно быть он не поверил своим глазам. А может быть тени под деревьями были настолько густыми, что в них нелегко было что-либо разглядеть, и на секунду он застыл. Затем винтовка метнулась к его плечу.

В то же мгновение я перевернулся, резко отжавшись левой и выпрямив правую. Наверное он поторопился нажать на спуск, потому что пуля с глухим чмоканьем воткнулась в землю в том месте, где только что лежал я.

Мой выстрел пришелся чуть выше, чем следовало, пробороздив его плечо, и Эндрю дернулся, сбив прицел. Он дослал патрон в патронник, но моя второй выстрел разворотил ему лицо. Я целился в грудь, однако пуля попала под глаз и вышла из затылка.

Он, распростевшись, упал вперед в заросли опунции. Винтовка вылетела из его рук и приземлилась на песок перед скоплением кактусов. Я не опускал револьвера, готовый к новому выстрелу, даже после того, как осознал, что у Эндрю снесло полголовы.

Лихорадочно работая пальцами, вынул из барабана две стреляные гильзы и вставил новые патроны.

Я прислушивался, но до меня не доносилось ни звука. Ухватившись за свисавшие ветки дерева, я выпрямился, с удивлением отметив, что на это ушло не так уж много труда. Парализовавший меня шок видимо начал проходить.

Первым моим помыслом было подобрать винтовку, поскольку моя лежала в чехле у седла мустанга, а братец Ральф мог появиться в любую минуту. Шатаясь, я подошел к винчестеру и поднял его, затем внимательно огляделся.

Все снова было спокойно. Я не знал, сколько ушей уловили звуки выстрелов и сейчас старались определить, откуда они исходили. Я лишь надеялся, что их способна была услышать Пенелопа.

Голова все еще болела, я шагал осторожно, поскольку не имел представления, как тяжело ранен. На ходу ощупал череп. Над ухом и почти до затылка пролегала глубокая рваная рана. Ведя коня в поводу - я был в состоянии забраться в седло, но в этом случае был бы слишком заметен начал спускаться по пологому склону, который вел к ручью. Время от времени я останавливался, стараясь сберечь последние остатки сил.

Прежде чем уйти, я внимательно изучил местность, но не заметил ни признаков жизни, ни движения. Больше всего меня беспокоило, что я не имел понятия, что происходит, не имел понятия, где все остальные. Пенелопа убежала в скалы и пропала без следа. Где-то в зарослях меня мог ждать Ральф, не говоря уже о прекрасном, но ядовитом цветке по имени Сильвия.

По берегам ручья росли большие старые тополя и ивы. Оказавшись под деревьями, я тут же припал к воде и долго не отрывался. Хотелось есть, но разжечь костер означало рисковать головой. Лучше поголодать. Мне страшно хотелось найти под деревьями укромное местечко и завалиться спать, но об этом не могло быть и речи.