Читаем Мустанг полностью

Не знаю, то ли он сердился, потому что решил, что я пытаюсь за ней ухаживать, то ли еще почему, мне было все равно. Тихо как призрак появился Флинч и устроился с краю стола.

Из кухни с большой тарелкой показалась сеньора, чуть позже она принесла полный дымящийся кофейник. Мы, борясь со сном, ели в молчании. Я знал, что должен был обдумывать лежащую впереди тропу и предстоящий день, однако в голову лезли мысли о вчерашнем и о собаке.

Кто бы ни прятался в глинобитном доме на другой стороне улицы, он сбежал прежде чем собака сумела его найти. Я вспомнил, как она рыча, с поднятой на загривке шерстью приближалась к дому. Кроме меня ее никто не заметил.

Собака, крадучись, вошла в дверной проем дома, я встал, перешел улицу и последовал за ней. Она меня знала - обнюхивала, когда я стреноживал коня в предыдущую ночь и в тот день, когда я зашел к Пио. Она поглядела на меня и стала обнюхивать пустую комнату.

Я обнаружил снаружи за стеной шалашик, в котором неизвестный спал и курил сигареты, много сигарет. Собака с любопытством его обнюхала, затем направилась к низкой каменной ограде, через которую очевидно ушел человек.

"СтивХукер?" - мелькнула у меня мысль?

Когда мы вышли из кафе, еще не рассвело. Было прохладно, снова стал накрапывать дождь. Старая повозка заскрипела, когда мои спутники забрались в нее, Флинч взял вожжи и они тронулись.

Я уже садился в седло, когда подошел Пио.

- Не нравится мне все это, amigo, - сказал он. - По-моему, сеньориту ожидают неприятности. Мы с женой ее очень полюбили.

- Ее злейшие враги позади. Те, о которых я говорил. Если они появятся здесь, ничего им не рассказывай.

- Adios, - сказал он, и я двинулся вслед за повозкой.

Мы переправились через Канадиен, в это время года река представляла собой почти полностью высохшее песчаное русло, и направились на запад, держась подальше от берега, чтобы не пересекать бесчисленные ручьи, но иногда ехали по высохшему руслу, по которому, извиваясь, бежал узкий поток воды. К тому времени, как рассвело, мы преодолели несколько миль.

Я ехал впереди, выписывая широкие зигзаги, разведывая местность, выискивая следы индейцев и любые другие. Большинство отпечатков принадлежало отарам овец из Боррегос Пласа и бизонам.

Дождь усилился и я вывел повозку из русла. В этих краях не угадаешь, когда узенький ручеек может превратиться в бурный, кипящий поток. К тому же я не знал, сколько дождей выпало в верховьях реки.

Когда мы отъехали от русла примерно на милю, я уловил движение в зарослях ив впереди и ниже по склону и увидел, что от реки едут два всадника. На таком расстоянии я не смог разобрать их лица, а они на нас даже не взглянули.

Я не слишком раздумывал прежде чем спуститься с холма и найти их следы. Эти двое устроили себе укрытие на берегу реки, располагавшимся чуть выше тропы, и долго в нем ждали. Я присел и посмотрел на проделанный нами путь. Те, кто нас поджидал, очевидно заметили, что мы свернули с дороги.

Кто устроил на нас засаду, которая не удалась по счастливой случайности? Если бы я не увидел вдали тяжелые облака и не боялся, что по руслу может хлынуть дождевой поток, мы спокойно вошли бы в западню и неизвестные перестреляли бы нас, как куропаток.

Они прятались за густыми ветвями деревьев, прорубив в них амбразуры, открывающие широкую линию огня. Эти люди первыми выстрелами сняли бы меня и одного из повозки, а оставшиеся никуда бы от них не делись.

Эти двое были с запада, я понял это по тому, как они держались в седле, а судя по сооруженному укрытию, такую работу им приходится выполнять не впервые. Я тут же начал прикидывать, кто бы это мог быть.

Их наверняка наняли. Кто же из тех, кого можно нанять, находился в окрестностях Гриффина или Форта Фантом-Хилл?

Имена, которые я вспомнил, не прибавили мне оптимизма. Каждый из них мог доставить мне кучу неприятностей, а те двое, кто ждал нас в засаде, слишком хорошо знали свою работу, чтобы я чувствовал себя спокойно.

Я шагом вел коня под дождем через зеленый склон холма и думал, что же случится, если все кладоискатели прибудут к Заячьим Ушам одновременно. А может нам удастся добраться первыми?

- Кто были те люди? - спросил Лумис, когда я подъехал к повозке.

Значит он их заметил.

- Охотники... охотники на крупную дичь, мистер Лумис, а в роли дичи выступаем мы.

- Они ждали нас? - недоверчиво спросил он. - Кто они?

- Кто-то нанял их устроить засаду. Они хорошо знают свое дело. На сей раз нам повезло, но на это рассчитывать больше нельзя. Когда я согласился сопровождать вас, мистер Лумис, я не подумал о такой возможности, однако мне придется отправиться за этими охотниками. Или я уберу их, или они нас.

Он не возражал. По замечаниям Лумиса я понял, что его беспокоит вопрос, кто платил деньги и кто они такие, эти убийцы. Я не мог ответить на эти вопросы, но знал, что мы попали в переделку. Лучший способ не дать неизвестным убить нас - это найти их первым.

С неба продолжал падать легкий моросящий дождь. Река заметно поднялась, хотя бурлящего дождевого потока не было. Мы тронулись дальше, держась на некотором расстоянии от берега.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное