Муссон

— Это отдельный контракт, в котором в окончательном виде изложено наше соглашение. Я не вписал название корабля, но сейчас это нужно сделать.

Он взял перо, подточил его, прежде чем окунуть в чернильницу, и вопросительно посмотрел на Тома. Том сделал глубокий вдох и обрубил концы.

— «Ворон», — сказал он.

— «Ворон», — изящным почерком вывел Чайлдс и снова посмотрел на Тома.

— Теперь нужна ваша подпись.

Том, едва взглянув на контракт, подписал его. Чайлдс тоже подписал и посыпал подписи песком. По-прежнему дружелюбно улыбаясь, он подошел к стоявшему в стороне столику со множеством бутылок и налил в два бокала ром. Один протянул Тому и сам поднял второй.

— Погибель Людовику XIV и чума на всех французов!

* * *

Аболи окликнул лодочника, чтобы тот перевез их вверх по реке туда, где у острова с совершенно не подходящим названием Илпай — пирог с угрями — обычно стоял «Ворон» Люка Джервиса.

С расстояния в кабельтов они увидели, что «Ворон» вернулся из последнего плавания и привязан к деревянному причалу.

Когда они подошли ближе, из дома среди ив вышел Джервис и пошел на причал им навстречу, оставляя за собой в воздухе тонкую струйку голубого дыма из трубки. Том спрыгнул на берег, а Аболи тем временем заплатил лодочнику шесть пенсов.

— Выгодное было плавание, мастер Люк? — спросил Том.

— Таможенники погнались за нами у Ширнесса. Пришлось выбросить за борт три бочонка коньку, прежде чем удалось уйти от них. Вся моя полугодовая прибыль ушла к Дэви Джонсу.[12] — Он печально потер шрам на щеке. — Думаю, я становлюсь стар для такой игры, мистер Кортни.

— Может, я смогу заинтересовать вас чем-то менее щекочущим нервы, — предположил Том.

Люк заметно приободрился.

— Я так и думал! У вас что-то на уме! Вы напоминаете вашего отца. Тот всегда искал возможности.

В этот миг в дверях дома появилась женщина. Ее передник ее был выпачкан сажей, а на руках она несла голого младенца с грязным задом. Ребенок обеими руками цеплялся за мягкую белую грудь, которая, как ухо спаниеля, свисала из раскрытой рубашки.

— Люк Джервис, даже не думай уйти со своими друзьями-подонками, бросив меня дома без хлеба и с шестью детьми, которых нужно кормить! — закричала она. Ее нечесаные волосы падали на лицо.

Люк подмигнул Тому.

— Мой ангелочек. Брак — прекрасное, благородное дело. Мне иногда кажется, что слишком хорошее для таких, как я.

А женщина продолжала кричать:

— Тебе пора поискать честную работу, а не ускользать по ночам и возвращаться с враньем о потерянных деньгах. Я ведь знаю, что ты все это время чалился с какой-нибудь шлюхой.

— У вас есть для меня работа, мистер Кортни? Любая, лишь бы увела меня подальше от крика жены…

— Об этом я и пришел поговорить, — с облегчением сказал Том.

* * *

Три ночи спустя «Ворон» с лоцманом на борту медленно приближался к французскому берегу.

— Глубина пять!

Лоцман произнес это негромко, потом открыл задвижку фонаря и осмотрел мазь на конце лота, чтобы увидеть, что прилипло на дне.

— Песок и раковины, — доложил он громким шепотом.

— Отмель Хётре, — кивнул в темноте Люк: его предположение о том, где они находятся, подтвердилось. — Там, с правого борта, Кале, Онфлёр за мысом.

Он свободно произносил французские названия. Том от Аболи знал, что Люк владеет французским языком как родным.

— Здесь дно поднимается очень полого, и при таком легком восточном ветре мы без труда доберемся до берега вброд, — сказал Люк Тому.

— Будьте готовы идти за борт, когда я скажу.

Том решил, что на берег, разведать якорную стоянку в Кале, отправятся только они с Люком. Ему очень хотелось взять с собой и Аболи, но чем меньше людей, тем благоразумнее; к тому же если их окликнет французский патруль, трудно будет объяснить черное лицо Аболи.

— Глубина два! — негромко донеслось с носа.

— Можно, — прошептал Люк и передал руль помощнику. Они с Томом взяли свои кожаные сумки и перешли на нос. Оба были в грубой рыбацкой одежде, в тяжелых башмаках на деревянной подошве и в кожаных куртках поверх шерстяных рубашек. На головах — шерстяные шапки. В этот момент киль «Ворона» мягким толчком коснулся дна.

— Суши весла! — прошептал Люк, и гребцы подняли длинные весла.

Люк первым спустился за борт и погрузился в воду до подмышек. Том передал ему два мешка и последовал за ним. Вода была такая холодная, что у него захватило дух.

— На воду! — негромко приказал помощник гребцам, и «Ворон» начал медленно пятиться от отмели. Люк дождался начала прилива, чтобы увериться: корабль не застрянет. Десяток гребков — и маленькое судно исчезло в темноте. Том снова вздрогнул, и не только от холода. Необычное ощущение — оказаться в одиночестве на враждебном берегу, не зная, что тебя ждет впереди.

Дно быстро повышалось; вскоре они оказались на влажном плотном песке и остановились, прислушиваясь. Слышался только негромкий плеск небольших накатывающихся на берег волн, поэтому Том с Люком распрямились и быстро пошли по дюнам и через кусты к мысу.

Через полмили они едва не наткнулись на разбитый корабль, стоящий выше границы прилива.