Мурка. Королева преступного мира

Колченогий лишился одной ноги при попытке бежать, когда поезд вез кучу безнадежных и изнуренных голодом людей в ссылку. Он потерял сознание прямо на рельсах, а очнулся снова внутри вагона, лишенный конечности. Эта была обидная случайность, о которой мужчина не любил вспоминать. Заботливые охранники не оставили его подыхать, а впихнули истекающее кровью тело уже во время движения поезда. Он не планировал продолжать жить, но судьба распорядилась по-своему. От дикого холода поврежденная часть ноги онемела, и это остановило кровь. Вторую ногу он повредил во время драки в бараке. Условия для содержания потерянных для общества людей были ужасны и вскоре ему ампутировали и другую конечность. Сотоварищи заботливо соорудили ему маленькую деревянную тележку, на которой он мог возить свое тело. Колченогий пару раз пытался покончить с собой, но потом в нем проснулось неистребимое желание жить.

Благодаря амнистии вместе с потоком урок в «нормальную» жизнь возвращался получеловек. Ему удалось сколотить вокруг себя небольшую банду из босяков, которые беспрекословно подчинялись ему и как шакалы таскали падаль в нору. Преступность стала для него социальным протестом, а организация бандитской группировки — идейной борьбой. Интерес к судьбе страны давно угас, и он сосредоточился исключительно на собственной персоне.

Количество членов банды росло, стали приходить ребята крепче и умнее. Его уважали и побаивались. Он знал правила и этикет «блатных», а также пару нужных и важных имен, получив тем самым ключи от дверей, за которыми царила гармония, спокойствие и легкая нажива. Предприимчивый мужчина держался как бы особняком, он не был замешан в преступлениях, а добычу делил по своему усмотрению. Постепенно он выстроил пирамиду власти, в которой каждый отвечал за свою зону забот. С тех пор пожинал плоды своих трудов и старался быть максимально справедливым в решении важных вопросов. «Закрепившись» в городе вошел в преступный синдикат и стал одним из вожаков, являясь при этом «правой рукой» и советником Царя. Кличку Колченогий получил еще в ссылке, после которой без жалости перечеркнул революционное прошлое и жил только настоящим.

Царь жестом отдал распоряжение прислужникам покинуть тронный зал и мужчины поспешно удалились, оставив двух титанов преступного мира наедине.

Царь вопросительно уставился на Колченогого, ожидая разъяснений. Он величаво прошел к своему огромному кожаному креслу и медленно водрузился в свой вычурный трон, теперь они были почти на одном уровне с человеком в коляске.

— Ты ведь знаешь, по какому поводу я тебя пригласил, Колченогий. Есть какие-нибудь новости, относительно гостей нашего маленького, поставленного на уши города?

— Мало что слышно. Но старик-антикварщик сказал, будто в его лавке какой-то сопляк смог оценить картину Левитана. Вряд ли это местный паренек.

Царь достал сигару, лежащую в золотой шкатулке на изящном дубовом столике, стоящем у кресла, наверняка похищенным его сподручными из какого-нибудь столичного музея. Претенциозный мужчина обожал роскошь, но не любил за нее платить. Поэтому принимал щедрые подарки из рук всех, кто тащил в его дом что-либо дорогостоящее.

Колченогий выдержал паузу, наблюдая с какой скрупулезностью его коллега по цеху разминает сигару, после чего продолжил делиться новостями:

— В антикварной лавке есть картина известного художника. Зашел беспризорник — парень лет «поболешишнацати», как утверждает старик, увидел полотно, определил автора и подлинность. Я отдал приказ, чтобы мои люди днем и ночью следили за лавкой. Сдается мне, что кто-то очень заинтересован в этой картине.

Царь слушал внимательно, погружаясь в облако выдуваемого дыма. Когда Колченогий закончил отчет, они обсудили происшествие с откушенным ухом, о котором трубила пресса. Чей именно жизненный цикл пришел к своему не совсем логическому завершению в тот роковой вечер оба знали и сошлись во мнении: хоть их общий знакомый при жизни слыл мерзавцем и крохобором, но все же был своим человеком — прикормленным. Коррумпированность органов милиции давала огромные преимущества, которыми не гнушались пользоваться и нэпмэны, и воры.

— Кто знает, кого теперь назначат вместо убиенного? Вдруг придет честный человек, не берущий взяток? — размышлял Царь, утопая в дыму сигары.

Через несколько секунд оба собеседника от души рассмеялись. Варфаламеев под видом нэпмэна прибыл на вокзал маленького провинциального городка ближе к полудню. Он не спешил заняться поисками гостиницы, решил побродить среди люда — осмотреться, понаблюдать.