Мультивселенная

Недавно на мужчину снизошло озарения. Всё это время он делал в пластине золото и прочие драгоценные камушки и продавал их за деньги, которые затем тратил на еду и коммунальные услуги… Но, если так подумать, зачем вся это волокита? Чисто теоретически, из этой схемы можно было удалить первый этап.

Еду можно было создавать — или выращивать — прямо в серебристой пластине.

Чистая вода? Она повсюду!

Мыться можно в горном ручейке.

Для отопления можно было использовать вёдра с лавой…

Определённые проблемы могли возникнуть с электричеством, но если построить ветряк и начать заряжать о неё генератор…

Вариантов было множество, была бы только изобретательность. Александр уже размышлял над тем, насколько практично будет заменить лампочки на огромных светлячков, когда мужчина одёрнул себя и покачал головой.

Нет, всё это глупо.

В какой-то момент его попытка облегчить себе жизнь превратилась в ту ещё задачку; как ни посмотри, проще было просто вовремя платить по счетам… Всё равно у него не получится сделать кустарный интернет. Хотя налоги…

Да, налоги…

Мужчина цокнул языком.

…По крайней мере еда у него теперь была только собственного производства. С ней всё было просто. Ему даже не нужно было ничего готовить: хватало просто заглянуть в обеденный зал любого состоятельного эльфийского лорда.

Обыкновенно дворянский завтрак, обед и ужин состояли из десяти или пятнадцати полноценных мясных блюд, из которых съедалась дай бог одна десятая, после чего всё остальное выбрасывалось, а вернее сказать уходило придворным… Никто не замечал, даже не мог заметить, если исчезнет единственное серебристое блюдце, на котором лежал жаренный цыплёнок, политый свежим вином из провинции Нар, и нашпигованный сочными овощами и оливками…

Александр уже начал высматривать свои излюбленные «рестораны», как вдруг ему предстала довольно странная картина. Обеденный стол знатного лорда оказался пустым. Серебристые блюдца отражали высокие своды потолка и роскошные, напоминающие павлинов, люстры. Голодный хозяин и его семья смотрели на них с кислыми минами.

Они жевали хлеб и пили воду.

Александр удивился и проверил ещё одно поместье, которое принадлежало другому лорду из другой провинции, и увидел то же самое. Тогда мужчина заглянул прямо в Наром, и даже там, во дворце, он увидел стол с пустыми тарелаками… Более того, все собравшиеся за ним принцы и принцессы сидели в белых траурных нарядах.

Престол пустовал.

На нём лежала единственная белая роза.

Вот уже третий день шёл пост после смерти императора.

…Его Величество Мар I скончался в своей постели в почётном для эльфа возрасте сто шестнадцати лет; его правление знаменовалось периодом наибольшего расцвета и процветания для эльфийской империи; великих общественных перемен и социальных потрясений, и вместе с тем непоколебимого спокойствия. Несколько поколений эльфов успели родиться и умереть под его властью; многие историки ещё даже до смерти Его величества назвали в его честь целую эпоху. Эпоху довольствия и блага. Эпоху возвышенного абсолютизма. Эпоху, когда эльфийский народ, настоящий народ, впервые выбрался из-под давящей пяты аристократии и увидел, хоть краем глаза, вольные, голубые небеса. Когда простые эльфы, которые прежде были пешками в руках сильных мира сего, впервые заявили о себе на страницах истории. Пускай шёпотом. Пускай лишь небольшой заметкой, в рамках противостояния между императором и дворянством — когда титаны заняты друг другом, слабые мира сего могут вылезти из норки, — и всё равно… Это был фундамент.

Своим решением использовать простой народ в противостоянии дворянам, Мар, возможно намеренно, а может и случайно, посадил зачатки гражданского общества.

Он был покровителем науки — при нём открыли десятки университетов; он не совсем любил искусство, — за время его правления не было заказано ни одной картины для императорского дворца, — он был императором-солнце, императором, равным солнцу… Когда эльфы узнали про его смерть… Они просто не могли в это поверить. Казалось, если бы звёзды однажды не высыпались на небосвод — это и то было бы меньшим потрясением для эльфийского народа.

Многие придворные падали на колени и разливали горячие слёзы…

Грустная, растерянная, с привкусом отчаяния меланхолия захватила эльфийскую империю; и в то же время в этой тишине, в потаённых комнатах, некоторые поднимали бокалы с драгоценным вином… Когда на одной улице траур, на другой — праздник. Дворяне торжествовали. Их злейший враг погиб! Они не смогли его одолеть, пусть, он умер своей смертью… И всё равно! Он мёртв!

И это повод выпить… Герцоги и графы открывали вина.