Мудрость

Убита куропатка белоснежная,
Могильным саваном укрыта пава.
Распустятся ль в садах бутоны нежные?
Зазеленеют ли на склонах травы?

Не тосковал я раньше над легендою,
Где ищет Гагу верная Мадина.
Теперь в беду зову подругу бедную,
Я понял скорбь легенды той старинной.

Ты дразнишь вновь мое воображение…
Ты на земле следов не оставляла.
Твой голос птицы славили весенние.
Жаль – на земле ты пела слишком мало…

И, брови сдвинув, спрашиваю снова я:
Как, грудь жемчужную пробить осмелясь,
Сгубила пуля подлая, свинцовая
Певучий смех, весны цветущей прелесть?

Кто станет подражать неподражаемой?
Кому теперь достанется походка
Быстрее тени, ею же бросаемой?
Где стан благоуханный, голос кроткий?

Кладу на гроб я плиты изумрудные.
И над могилою стою в ознобе.
Засыпаны землею очи чудные.
Они – двух солнечных зеркал подобье…

Коль мать обидела тебя нечаянно —
Зачем со мною ты не поделилась?
Коль сплетнями соседок ты измаяна —
Зачем ты предо мною не открылась?

На солнце ясное гляжу угрюмо я:
Украло солнце яркий свет у милой!
Взойдет луна – и я, вздыхая, думаю:
Своей красой луну ты одарила!

Навеки ты похищена могилою.
Ты крепко спишь – а я не сплю, тоскуя.
Спокойна ты – а я страдаю, милая.
Ты не скорбишь – а я скорблю, тоскуя…

Глядела ты из-под платка приветливо,
И на тебя заглядывались люди;
Ты прядь со лба зачесывала светлого.
Кто эту прядь когда-нибудь забудет?

Теперь душа идет одной дорогою —
К надгробью, под которым ты уснула.
Я знаю: камня плачем не растрогаю,
Не буду ныть на улице аула.

Но знай, Зайнаб: всех благ мне
драгоценнее
Твой взгляд, что навсегда запал мне
в душу.
Он до смерти мне дан как утешение.
Тебе я клялся, – клятвы не нарушу.

Ты с утренней звездой меня покинула.
В окне лучи рассветные блестели…
Когда на щеки краска смерти хлынула,
Сжав зубы, ты привстала на постели.

Взглянув в глаза, коснулась ты руки
моей,
Душа томилась, вырваться готовясь.
Два слова прошептала мне любимая,
Они во мне, как сердце и как совесть.

Сон (Сказочка)