Мудрость

С тобой мы распрощались не без боли,
Пожали руки крепко, а потом
Я сердце по рассеянности, что ли,
Оставил в шумном городе твоем.

Как будто годы, тянутся недели.
Звенят ручьи в ущельях на бегу.
Живу в Хунзахе. Думаю о деле,
Но, веришь ли, работать не могу.

Сажусь писать – напрасное занятье,
Стих холоден, как звезды в синеве.
Как буду в исполкоме заседать я,
Когда оставил сердце я в Москве?

Я занят, друг. Не смог бы мне помочь
ты:
В посылке сердце переслать сюда?
Дня через три его с ближайшей почты
Мне почтальон доставит без труда.

Стихи о теплой зиме

Вот странно – кто же умер из близких у зимы?
В пути, одетой в траур, ее встречаем мы.

Какой она, бедняжка, взволнована бедой,
Что как ребенок плачет, льет слезы день —
деньской?

Покроет снежной тучкой иной утес – и вдруг
Грозит: укройтесь в шубы от холода и вьюг.

Потом повеет теплым-претеплым ветерком
И шепчет: сбросьте шубы – ишь, как печет
кругом.

Из глаз ее, промокших от неуемных слез,
Ручьев, потоков буйство по взгорьям
пролилось.

Кто без смекалки, смотришь – уж вон
с сохой попер,
Подумав, что, мол, это весна пришла на
двор.

Нет, встарь зима старалась держать в руках
народ, —
От белой, снежной бурки, бывало, кто
уйдет?

А нынче? Ливнем солнца, теплынью золотой
Всласть дышащую зиму видали ль пред
собой?

Сроднившуюся с летом характером, душой,
Вы чувствуете ль зиму, ее повадок злой?

На смерть жены друга

Горные пастбища —
как им зеленеть? —
Горлинку милую
унесла беда.
Рощам, садам моим
в горе как цвести? —
Друг мой, оделась ты
в саван навсегда.

Легкою поступью
ты по жизни шла,
Мало насчитано
быстролетных лет.
Шаг затерялся твой
на речном песке,
Но не изгладится
в моем сердце след.

Тень быстрой ласточки
промелькнула вмиг —
Не удержали мы
дорогую тень.
Тела цветущего
аромат ушел —
Не надышались мы:
отцвела сирень.

Жалко жемчужину
хоронить в земле, —
Сердце утешится ль
хоть когда-нибудь?
Смотрим в смятении
на безгласный прах, —
Скорби мучительной
не вмещает грудь.

Солнце бессмертное
озарит лазурь —
Скажут: похитило
свет твоих очей.
Тщетно молю его —
не утешит, нет,
О, лучезарное,
горести моей.

Даст облегчение
мне, быть может, ночь:
Образ прекрасный твой
отразит луна.
Камень песчаника
пусть хранит навек
Имя бесценное
дорогой Зейнаб!

* * *