Мудрец. Сталкер. Разведчик

– Алала! Счастлив день, когда встречаем Достигшего! – поспешно воскликнул он, благоговейно протянул руку и робко прикоснулся указательным пальцем к моему чвелю. – Добро пожаловать, э-э-э… Миронов Арсений Исаакович, клан э-э-э… Даир, вот, Даир!

А-ба-жаю! Я же ещё и Исаакович!

– Клан Даи-ир? – восхищённо протянула хамка с оселедцем. – Я торчу! Мой клан! Алала!

Киджана снова заржал. Он уже на всякий случай расчехлил ассегай. А вот вытереть лезвие лайбон так и не потрудился.

Тотчас же нашлись места и для меня, и для спутников моих, а молодые люди, повскакав с сидений, сгрудились вокруг нас.

– Может, вы для нас немножко посвидетельствуете? – спросил юноша в сильных круглых очках и с гитлеровским клочком волос под носом.

– Косячок? – заискивающе спросила брюнетка-запорожец, протягивая мне папиросу.

Я сделал рукой отталкивающее движение.

– Вы что – совсем без прихода свидетельствовать можете? – не поверила смуглянка. – Не вставляясь?

Со всех сторон мне совали стеклянные и металлические фляжки, стаканчики, самокрутки, заправленные шприцы…

Автобус резко затормозил и встал. Со своего места спешил к нам водитель, приговаривая на ходу:

– Я, чо ли, лысый, да? Я лысый ли, чо ли, да?

Хотя был и лысый, и вообще кавказец или таджик.

Вот достали! Я бы и рад свидетельствовать, только о чём?

Оказалось, что я опять мыслю вслух. Опасные привычки, однако, у нас, отшельников…

– О любви при пониженной гравитации! – выкрикнула брюнетка, и остальные девушки в салоне восторженно завизжали.

– На фиг, на фиг воздушное порево! – возразил маленький и коренастый. – Давай махалово! Экшн!

– Про Великое Плавание царевича Сайяпала!

– Битву Первого года!

Ха, у нас, оказывается, у Достигших, и определённый репертуар имеется!

Я беспомощно посмотрел на бабушку и Киджану.

Арина Геннадьевна ободряюще кивала, но советов и подсказок от неё не исходило, зато лайбон склонился к моему уху и по-английски шепнул:

– Немного классики, коллега…

Ладно. Будет вам и классика, будет и свисток. И махалово, и экшн. Зря я, что ли, обогащал свою память суммой знаний, выработанных человечеством?

Я встал, подошёл к кондукторскому возвышению, и тётка со сканером в руке покорно уступила своё место.

Утвердившись, я начал:

– …Пламенный сын Пирифоев, герой Полипет копьеносный,

Дамаса острым копьём поразил сквозь шелом меднощёчный:

Шлемная медь не сдержала удара; насквозь пролетела

Медь изощрённая, кость проломила и, в череп ворвавшись,

С кровью смесила весь мозг и смирила его в нападенье.

Он наконец у Пилона и Ормена души исторгнул.

Отрасль Арея, лапиф Леонтей, Антимахова сына

Там же низверг, Гиппомаха, уметив у запона пикой.

После герой, из влагалища меч свой исторгнувши острый

И сквозь толпу устремившися, первого там Антифата

Изблизи грянул мечом, и об дол он ударился тылом.

Там наконец он Иямена, Менона, воя Ореста,

Всех, одного за другим, положил на кровавую землю.

Они слушали. Невероятно: они даже не слушали – внимали! Сразу повыдёргивали всю аудиотехнику из ушей. На лекциях истфакеры меня сроду так не жаловали!

…Наконец битва за стену кончилась, и деморализованные ахейцы «побежали к чёрным своим кораблям».

Юная публика обалдела. Имам баялды, как говорят турки.

Так, должно быть, галдели тинейджеры тридцатых годов, впервые посмотрев фильм «Чапаев»…

– Крутой класс! Во месиловка! Джет Ли отдыхает!

– Ефим Клочков нервно курит в сторонке!

– Да строительная каска и то прочнее медного шлема! Такой я и сам бы развалил!

– Я слышал, бывают такие ролёвки, что всё по-серьёзному…

– А этот-то – на жопу сел, и ещё троих замочил!

– Только я не врубаюсь – у кого он из влагалища меч-то достал? Там и девки, что ли, махались?

– Тормозишь ты, Дуня, всё на трахало переводишь…

– А Гектор и Приамид – они, типа, братья?

– А что такое «запон»? Ага, всосал – как у чёрного передник!

О боже, эти детишки даже кое-что поняли и запомнили!

Водитель вытер слёзы и, махнув рукой, вернулся на своё место.

Автобус тронулся.

Со всех сторон мне совали уже не косячки и шприцы, а купюры.

Я не хотел грабить студентов, но бабушка досадливо крякнула, встала и начала собирать пожертвования в сито. Видимо нам, Достигшим, положено…

Первое моё свидетельство закончилось благополучно. Только кондукторша, так и не взявши с нас денег, спросила:

– А это вы на каком языке рассказывали?

…Такой успех у меня уже был однажды в жизни.