Мучение

— Ты сильная, Люси, и независимая ни от кого и ни от чего. То, как ты ответила мне вчера в моем офисе, помогло мне увидеть это в тебе. И это заставило меня очень…обрадоваться.

Люси не чувствовала себя сильной. Она чувствовала себя глупо. Даниэль был ангелом, так что его истинная природа должна быть хорошей. Она должна была признать это слепо? А что же о ее истинной природе? Не такая, как черно-белая. Была ли Люси причиной, почему между ними было так сложно? Вскоре после этого она вошла в свою комнату и закрыла за собой дверь, но она не могла выбросить слова Франчески из головы.

Примерно через час, стук в окно заставил Люси подпрыгнуть в то время, как она сидела и смотрела на потрескивающий огонь в очаге. Прежде чем она успела встать, послышался второй стук по стеклу, но на этот раз он звучал менее энергично. Люси встала с пола и подошла к окну. Что было здесь делать Даниэлю? После принятия такого тяжёлого решения о том, как небезопасно им было видеть друг друга, почему он все перевернул?

Она даже не знала, чего именно Даниэль хотел от нее (кроме того чтобы причинять ей боль, каждый раз когда она заглядывала в Предвестник, в каждой прошлой жизни, он причинял ей боль). Или, как он выразился, каждый раз любил ее. Все чего она хотела сегодня, это побыть одной.

Она распахнула деревянные жалюзи, потом толкнула вверх панель, сбив еще одно из тысяч растений Шелби. Она облокотилась руками на подоконник, а затем высунула голову в темноту, готовясь накинуться на Даниэля с упреками.

Но стоявший на карнизе в лунном свете был не Даниэль.

Это был Майлз.

Он поменял свою модную одежду, но оставил шапку Доджерс. Большая часть его тела была в тени, но контуры его широких плеч можно было ясно различит на фоне синей ночи. Его застенчивая улыбка вызвала ответную улыбку на лице. Он держал в руках золотую корзину, полную оранжевых лилий, которые он сорвал во время главного Праздника Урожыя.

— Майлз, — сказала Люси. Его имя заставило ее усмехнуться. Оно было с оттенком приятного сюрприза, когда минуту назад она готовилась быть такой грозной. Ее сердце подпрыгнуло, и она не смогла сдержать улыбку.

— Насколько сумашедше выглядит моя прогулка по карнизу от моего окна к твоему?

Люси покачала головой ошеломлённая. Она никогда не была в комнате Майлза со стороны мальчиков в общежитии. Она даже не знала, где это было.

— Видишь? — Его улыбка стала шире. — Если бы ты не была под домашним арестом, мы бы никогда этого не узнали. А снаружи действительно здорово, Люси, тебе стоит выйти наружу. Ты ж ведь не боишься высоты или чего-то ещё?

Люси хотела выйти на карниз с Майлзом. Она просто не хотела вспоминать тот раз, когда она была там с Даниэлем. Оба были такими разными. Майлз — надежный, милый, заинтересованный. Даниэль — любовь всей ее жизни. Если бы все было так просто. Казалось несправедливым и невозможным, сравнивать их.

— Почему ты не пляже со всеми? — Спросила она.

— Не все внизу на пляже. — Майлз улыбнулся. — Ты здесь. — Он махнул корзиной цветов в воздухе. — Я принес их для тебя с обеда. Шелби принадлежат все те растения, на ее стороне комнаты. Я думал, ты могла бы положить их на стол.

Майлз сунул плетеную корзинку ей через окно. Она был переполнена глянцевыми цветами оранжевого цвета. Их черные тычинки дрожали на ветру. Они были не идеальны, некоторые даже увяли, но они были настолько прекраснее огромных пионов, которые Франческа заставила зацвести. Иногда красивые вещи приходят в нашу жизнь из ничего.

Это была, может быть, лучшая вещь, которую кто-то сделал для нее в Береговой линии — время, когда Майлз ворвался в офис Стивена украсть книгу, чтобы он мог помочь Люси узнать, как проходить через тень. Или время, когда Майлз пригласил ее на завтрак, в первый же день после встречи с ней. Или как быстро Майлз включил ее в свои планы на День Благодарения. Или полное отсутствие обиды на лице Майлза, когда он был назначен убирать мусор после того, как она втянула его в неприятности. Или путь Майлза…

Она поняла, что могла продолжать всю ночь. Люси пронесла цветы через всю комнату и поставил их на стол.

Когда она вернулась, Майлз протягивал руку, чтобы она шагнула через окно. Она могла бы неуклюже оправдаться тем, чтобы не нарушать правила Франчески. Или она может просто взять его за руку теплую, сильную и безопасную и выскользнуть в окно. Она смогла забыть о Даниэле всего за минуту.

Снаружи небо было усыпано звездами. Они блестели блестели в ночи, как алмазы г-жи Фишер, но яснее, ярче, еще красивее. Отсюда, крона красного дерева к востоку от школы смотрелась плотной и темной; на западе было видно, как беспрерывно вспенивалась вода, и еще дальний свет пылающего костра внизу на ветреном пляже. Люси заметила эти вещи, прежде чем шагнула. Океан. Лес. Небо. Но все остальное время, что она была здесь, Даниэль поглощал ее внимание. Он почти ослепил ее, до такое степени, что она не могла воспринимать окружающее.

Это по-настоящему было захватывающе.