Мстительные духи

Они отвернулись от пещеры и пошли к лестнице, ведущей вниз. Снег был тут тоньше. Цветы сакуры и пятна крови покрывали землю. Под деревом лежало тело Сифэнь, пронзенное красными шипами. Голова онрё лежала под раздувшимся телом. Гуан намеренно не смотрел туда, пока они шли к следующей лестнице.

— Что теперь делать? — спросила Кира, пока они спускались к монастырю.

— Хм? — отозвался Гуан.

— Академии Хэйва нет. Янмей нет. Харуто… онрё побеждены, — Кира вздохнула, пиная снег. — Что мне делать?

— Ты умеешь петь? — спросил Гуан.

Кира кивнула. Она обожала петь, пока была жива, и она теперь это помнила. Хотя это был почти сто лет назад.

— Певцы хорошо зарабатывают, — продолжил Гуан. — Хорошая профессия. И хорошо сочетается со старыми поэтами.

— Но я должна быть мстительным духом.

— О? Это отличается от ёкая?

— Не знаю.

Они в тишине спустились ко второму плато. Снег выпал за ночь, превратив тела монахов в белые сугробы.

— Эй, — сказал Гуан. — Я придумал название своего шедевра. «Ночная Песнь, герой времен». Эпическая поэма в трех частях.

Кира покачала головой, огибая сугробы.

— Тебе не нравится? — спросил Гуан.

— Слишком типичное название.

— Хм, — буркнул Гуан. — Как насчет «Оммедзи и дракон»?

Кира снова покачала головой.

— Нужно больше действия. Как насчёт «Ночная Песнь против Вестника Костей»?

Гуан рассмеялся.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Там будет Янмей? — спросила Кира.

— Конечно! У нее будет главная роль в третьей части, когда Ночная Песнь и его красивый друг-герой сжалились над старушкой и ее ужасно искаженной дочерью, — он засмеялся, Кира присоединилась.

На первом плато здания все еще были в паутине, напоминали об ужасах прошлого дня, и Кира сильнее куталась в плащ. Но она дрожала не от холода. Ей нужно было кое-что проверить. Они прошли по своему пути среди заброшенных домов, попал на маленькую площадь, где пересекались переулки. У стены в коконе были два монаха. Женщина, которая перерезала себе горло, и мужчина, чье лицо испортили темные вены яда. На заснеженной земле было пятно крови посреди площади. Кира встала рядом.

— Что такое? — спросил Гуан.

— Он ушел, — горе снова поднялось в ней, но она ощущала теперь и новую решимость. — Кацуо ушел.

Гуан вздохнул.

— О, Кира, мне жаль.

Кира покачала головой и посмотрела на Гуана.

— Харуто как-то сказал, что я не смогу быть оммедзи. Но, может, я могу быть духом, который помогает другим духам? Если я могу находить ёкаев, может, я могу помогать им с отмщением. Если я смогу помогать им перейти дальше, как ты сделал для Тяна, как Харуто сделал для Шиори, может, этим станет дух мести. Я могу делать такое, могу такой быть. Той, кто мстит, чтобы помочь другим?

Гуан почесал бороду и кивнул.

— Почему нет? — он шагнул ближе и обвил рукой ее плечи, она прильнула к нему. — Думаю, Харуто гордился бы, да и Янмей тоже. Дух, который помогает другим духам пойти дальше. Вряд ли такое было раньше, но ты не можешь не быть уникальной, да? — он рассмеялся.

— И у меня уже есть первое задание, — сказала Кира. Она надеялась, что Янмей гордилась бы. — Я не могу оставить его ёкаем, Гуан. Я должна помочь Кацуо упокоиться.

Они услышали сверху рев и подняли головы. Орочи летел по небу на фоне серых облаков. Он был огромным, хотя был высоко над ними. Дракон поменьше, оранжевый и с одной головой, присоединился к нему, и они извивались вместе, будто завязывались в узел. Другой дракон присоединился, потом еще. Шесть драконов летели по небу над монастырём, рыча. Драконы вернулись в мир смертных. Кира сомневалась, что что-то будет прежним, но Харуто хотя бы убедил их не воевать с людьми. Она гадала, будут ли люди такими терпимыми.

Эпилог

Шики вышла из пещеры на снег, мягкие снежинки падали и липли к ее жесткой шерсти. Она посмотрела по сторонам и чирикнула.

— Они ушли?

Шики нетерпеливо свистнула.

Харуто вышел из пещеры. Небо было темным, крупные снежинки летали с легким ветром. Высоко над ними ветер выл за скалой, но не добирался до него так близко к камню. Это было хорошо, потому что его кимоно было изорвано, и он уже замерз. Деревянная хижина была разбита, и Киры с Гуаном не было видно.

— Ушли, — сказал Харуто. Горло болело, голос был хриплым. Левая рука ныла, он хорошо знал это ощущение. Новые конечности всегда ныли, пока не вставали правильно на место. У него все еще была дыра в груди. Плоть вокруг нее зажила, но дыра осталась. Чем больше он думал об этом, тем страннее она ощущалась. Ему нужно было найти одежду вскоре, иначе люди будут задавать вопросы. Он подавил желание потрогать себя там ладонью из жуткого любопытства.

Он проснулся один под грудой камней. Кто-то, Гуан или Кира, оставил на нем его ритуальные посохи. Когда он ощутил силы, чтобы сдвинуть камни и сесть, он обнаружил, что Шики ждала его. Она бросилась в его лицо, не переставала щебетать с тех пр. Даже сейчас, вне пещеры, она свистела о том, как будут рады другие, увидев его.