Мстительные духи (ЛП)

Кира была подавлена после боя. Харуто подозревал, что она поняла, что была слабее других онрё. Она хотела биться, помочь, и он уважал это, но она только мешалась. Шин чуть не убил ее, и он сделал бы это с легкостью. Харуто замечал, как девушка порой сосредотачивалась на точке неподалеку. А потом слышался звук бьющегося стекла вокруг них, и сияющие осколки зеркала падали с нее. У нее не получалось то, что она пыталась сделать. Гуан, казалось, мог ее приободрить, и она всегда смеялась над его шутками, какими бы ужасными они ни были.

Харуто переживал за Янмей. Ей был тяжело поспевать, хоть она не жаловалась. Она была ранена в бою с Шином, и у нее не было бессмертия Харуто и юности и духовной энергии Киры, чтобы восстановиться. Ее раны будут заживать дольше, если вообще заживут. Но она шла с редкой решимостью, поддерживала Киру и давала советы, когда девушка не справлялась.

Они спали в палатках, которые дали им шинтеи, в первую ночь. Палатки были достаточно крепкими, чтобы выстоять сильные ветры, они быстро согрелись от пары тел в них. Хотя Харуто было сложно спать с храпом Гуана, он признал, что не храп друга мешал ему. Он всегда мало спал. Уже сотни лет. Он встал и сменил Янмей на посту стража, чтобы она поспала.

К середине утра следующего дня небо чуть прояснилось, солнце сияло сквозь дыры в облаках. Харуто привел их к хребту и указал на долину внизу. Гушон тянулся, как пролитое масло, пятная мир темным дымом, и даже на расстоянии запах задевал его нос. Снег тут был не таким плотным, огни в городе отгоняли холод и снег, и поселение сильнее выделялось среди пейзажа.

— Мы идем туда? — спросила в восторге Кира. — Он такой большой. Я не знала, что города могут быть такими большими. Сколько людей там живет?

Харуто пожал плечами.

— Тысячи. Или десятки тысяч. Город вырос с прошлого раза, когда я его видел.

— Контраст дыма и снега, — сказал Гуан. — Всегда в борьбе, но схожи. Все созданные маски будут сняты.

Харуто вздохнул.

— Думаешь, можешь лучше, старик?

Харуто закатил глаза.

— Дым серый, снег белый. Схожи, но разные. Что под ними?

Гуан в ужасе смотрел на него, а потом покачал головой.

— Может, тебе стоит оставить…

— Поэзию тебе, — сказал Харуто. — Да.

— Дыма много, — сказала Янмей. — Город горит?

— Это город шахт, — сказал Харуто. Он повернулся к тропе и стал снова двигаться. Если повезет, они доберутся до Гушона к следующему дню. Хотя удача редко была на его стороне. — Они снабжают половину Ипии углем, и они постоянно сжигают его, чтобы отогнать худшую зиму. Видишь темные участки? Некоторые — кучи угля, другие — пепел. Снег пытается их покрыть, но…

— Это я и говорил, — буркнул Гуан. — У вас нет поэзии в душах.

Кира подпрыгивала рядом со старым поэтом.

— Такой темный свет. Такой холодный огонь. Пепел летает лепестками на ветру. Стараниями любви мы исцеляем сердца, но ущерб уже нанесен.

— О, — Гуан улыбнулся Кире. — Может, тут есть юный поэт.

— Она лучше тебя, — сказал Харуто. У Гуана было много навыков, но не поэзия. Хотя Харуто не считал себя лучшим судьей.

— Редиска! — возмутился Гуан. — Как ты это придумала, Кира?

Кира взглянула на Харуто и пожала плечами, подражая ему.

— Думаю, я это где-то слышала. Может… Нет, не помню. Редиска — это новое. Какие у тебя другие клятвы?

Янмей кашлянула.

— Клятвы — личное дело, Кира. Невежливо спрашивать про них.

Гуан рассмеялся.

— Нет, все хорошо, — он развернул сумку, отвязал ее от ритуальных посохов Харуто и вытащил маленький свиток бумаги. Он крепко сжал его, а потом развернул и показал Кире. — Моя четвертая клятва: никогда не ругаться.

Кира смотрела мгновение на клятву. Харуто не нужно было смотреть, чтобы видеть, что там было. Запись рукой Гуана, его подпись кровью и ци, и все это произошло на глазах священника Чампы, бога смеха.

— Какие еще у тебя клятвы? — спросила она.

— Я дал четыре клятвы. Каждая была дана свободно вместе с частью меня, чтобы показать мое желание измениться, оставить прошлое позади. Первая — никогда не держать оружие. Ни мечи, ни топоры, ни копья. Даже ножи.

— Никогда? — спросила Кира.

Гуан кивнул.

— Почему? Разве так не сложнее? А как резать еду? Нужен нож. Как бриться?

Гуан почесал свою неровную бороду.

— Хороши вопросы.

Кира поджала губы и шагала, подпрыгивая, рядом с Гуаном.

— Почему не дать клятву, что ты не можешь использовать оружие, чтобы навредить кому-то?

— Потому что он — старый дурак, — сказал Харуто.

Гуан хмыкнул.

— Не старее тебя, — он повернулся к Кире. — Это выбор. Чтобы показать свою решимость.

— Потому ты всегда хлебаешь еду из миски? — спросила Кира.

Гуан кивнул.

— Я не против. Так быстрее есть. И, как бандит, я умею есть быстро, чтобы другой не съел за тебя.

— Что будет, если ты нарушишь клятву? — Кира тряхнула запястье, зеркальный кинжал появился в ее ладони. Она бросила его Гуану, и он отскочил. Кинжал упал в снег и разбился на сотню мерцающих осколков.

— Кира! — закричала Янмей.

Девушка застыла с огромными глазами.