Мстительные духи (ЛП)

Они поделились припасами, Гуан рассказал одну из многих историй, как Яоронг, лютый медведь, потерял лапу. В Хосе было множество версий сказки, и никто уже не знал, какая была правдой. Гуан любил забавную историю о героизме, и как один великий ками был сброшен своим высокомерием на дно. Он рассказал ее, чтобы скоротать время и развеять неловкое молчание. Но, пока он рассказывал, он задумался, не было ли в его разуме другой причины.

История рассказывала о юном герое по имени Иро, о его задании принести голову Яоронга королю Лау, чтобы жениться на принцессе. Иро знал, что у него не было шансов одолеть лютого медведя, он попытался договориться с ним на один зуб, но лютый медведь отказался работать со смертным. Иро придумал ловушку, заманил медведя напасть на него и отрезал лапу Яоронга. Это была история о том, что духи и люди плохо сочетались, а еще напоминание, что люди всегда могли одолеть духов, если проявляли смекалку. Гуан думал, что конец немного испортил значение истории, но это вызвало вопрос, на который Кира могла знать ответ.

— Ты говорила с лидером онрё? — спросил он у нее.

Кира посмотрела на него поверх огня, ее глаза были темными, и пятна тьмы вокруг них будто впитывали свет огня. Она кивнула.

— Вестник Костей.

— Так он зовет себя, — сказал Гуан. Он не был уверен, что Вестник Костей вообще существовал. — Почему онрё и императрица работают вместе? Вряд ли ради поимки старого дурака, — он ткнул Харуто носком.

— Они думают, что она знает, где Орочи.

Идо Кацуо поднял голову. Он изображал сон, но теперь проснулся и не скрывал этого.

Харуто спросил:

— Откуда императрице знать, где заточен Орочи?

— Заточен? — сказал принц. — Вы хотели сказать: похоронен? Король драконов мертв.

— Дракона убить нельзя, — сказал Харуто. — Это ками. Пока они на земле, их не убить.

— Но я видел могилу, — сказал принц. — Если там упокоили Орочи, то он точно не жив, — принц отклонился, вздохнул и снова закрыл глаза.

— Ты был у темницы Орочи? — спросил Гуан.

— Могилы, — сказа принц. — Или гробницы. Да. Мой дедушка построил сверху монастырь. Я учился там… о, около пяти лет.

Харуто склонился, посмотрел на принца удивительно пристально.

— Откуда твой отец знал, где держат Орочи?

— Ах, это, — принц скривился, явно собирался соврать. — Эта тайна императорской семьи хранится лучше всего. Великий Клинок пришел к нему пра-пра… пра… — он покачал головой. — К моему предку. Он сказал, где похоронен король драконов, заставил его пообещать, что он будет охранять место и хранить тайну. Мой предок построил монастырь и позвал монахов-воинов работать с ним. Не знаю, в курсе ли они, что они охраняют, но они знают, как это охранять. И они много знают о тенях и ядах. И вине, — он улыбнулся. — Вина там много.

Гуан задумался. Императорская семья Ипии разделилась на две ветви пару поколений назад, после того, как Вековой Клинок бился с драконами.

— Значит, императрица Исэ Рьоко тоже знает, где заточен Орочи?

— Думаю, да, — сказал принц.

— Значит, и онрё знают, — сделал вывод Гуан.

Харуто пожал плечами и отклонился на спальный мешок.

— И теперь это гонка к финишной черте, — он открыл глаз и посмотрел на принца. — Ты же можешь привести нас туда?

— Да. Но это не по пути, — Идо Кацуо огляделся, все смотрели на огонь. — Мне нужно вернуться к отцу. Я теперь наследник. Его единственный наследник, — тишина оглушала. — Но, полагаю, на меня теперь охотятся… как вы их зовете? Онрё? Похоже, нет места безопаснее для меня, чем с уважаемым оммедзи, как вы. Я приведу вас к могиле короля драконов. И вы сами увидите, мертв ли он.

Глава 40

— Вставай, — Харуто ткнул Киру ногой. Небо казалось холодным серым пятном чернил, но до света дня оставалась пара часов.

Кира открыла глаза и мрачно смотрела на него миг. Она была мрачной. Не задумчивой, как Янмей, а дующейся. Она раскисла, так со страданиями не справиться. Но Харуто очень давно понял, что ничто не стирает тревоги из разума так, как упражнения для тела.

— Пора тренироваться, — сказал Харуто. Он жалел, что потерял последнюю рубку, он давно не ощущал дым.

— Я не хочу, — сказала Кира, отвернулась и закрыла глаза.

Харуто толкал ее ногой снова и снова.

— Я могу делать так весь день, — сказал он. — Бессмертие учит терпению. Этому меня научили еще на тренировках шинтеев. Второй год? Нет, на третьем году нас заставили дать клятву терпения. Эту клятву не сдержат. Ты отрезаешь прядь волос, клянешься и отдаешь прядь сенсею. Они хранят прядь в Небесной Лощине, где ее не тронет время. Эту клятву ты не можешь завершить, и шинтеи всегда должны стремиться сделать так. Терпение во всем.

Он ткнул ее ногой снова.

— Вставай. Будем тренироваться.

— Мне не нужно, — сказала Кира. — Я билась со Змеиной стражей. Я победила бы, если бы Вестник Костей не вмешался.

— Впечатляет, — Харуто ткнул ее ногой снова. — Но ты все еще проиграла.

Она повернула голову и мрачно посмотрела на него.

— Жуткие взгляды на мне не работают, Кира, — он ткнул ее ногой снова. — Вставай. Тренировка.

— Мне не нужно, — прорычала она. — Я уже знаю все, что мне нужно.