Мститель

— Прощай, Гавриил! — прошептала она, и грустная улыбка промелькнула на ее побледневшем лице. Она потеряла сознание. Гавриил осторожно положил безжизненное тело на землю и, забыв о всякой опасности, опустился перед ним на колени. У Агнес на левом плече сквозь одежду проступала кровь. Пуля немца, предназначавшаяся для Гавриила, по ошибке попала в Агнес. Гавриил острием меча поспешно распорол куртку и рубашку, вырезал из раны свинцовую пулю, сплющившуюся при ударе о плечевую кость, затем перевязал рану лоскутом рубашки. Люди оторопело стояли вокруг. Они чувствовали, что произошло тяжкое несчастье, и в их ожесточенных войной сердцах пробудилось сострадание. Душевные муки Гавриила были так очевидны, белое как снег лицо девушки так несказанно прекрасно… Когда немца осмотрели и убедились, что он действительно мертв, о нем больше никто не вспоминал.

— Принесите мне из реки холодной воды, — приказал Гавриил.

Какая удивительная сила заключалась в этом приказе, что он был так послушно выполнен? Два человека тотчас же побежали вниз, к реке, и вскоре вернулись, неся воду в своих шляпах. Гавриил обрызгал водой лицо, грудь и руки Агнес. Спустя несколько минут легкий румянец выступил на щеках девушки, она глубоко вздохнула и открыла глаза.

— Она жива! Она жива! — ликующе воскликнул Гавриил. Голос его оборвался и перешел во всхлипыванье. Гавриил, склонившись над здоровой рукой Агнес, орошал ее слезами.

— Чертов парень! — проворчал Андрее, отворачиваясь. Среди людей слышался неясный гул.

— Гавриил! — прошептали бледные губы Агнес.

— Я здесь! — ответил Гавриил.

— Берегись, он целится в тебя из пистолета.

— Уж я его проучу!

— Ты не ранен?

— Нет.

— Слава богу! — вздохнула Агнес с облегчением, и луч радости блеснул в ее глазах. — Не знаю, что со мной, мысли путаются.

— Больно тебе? — спросил Гавриил.

— Больно? Да, плечо горит, в теле какая-то тупая боль. Я упала?

— Да, ты сильно упала.

— Я сама виновата, расшалилась… Но что это за люди?

В глазах Агнес отразилась внезапная тревога.

— Успокойся, это друзья.

Гавриил сказал это не без основания: бросив один лишь взгляд на людей, он убедился, что те действительно стали им друзьями.

Глаза Агнес сомкнулись, и забытье — на этот раз благодетельное, подкрепляющее силы — снова овладело ею. Гавриил устроил ей из одежды мягкое изголовье и укрыл ее своим кафтаном. Потом он обратился К ЛЮДЯМ:

— Хотите почти без труда заработать много денег?

— А почему бы нам не хотеть денег? — протянул Андрее. — Но кто ты, в конце концов, такой, что вдруг предлагаешь нам деньги? Сперва назвался рыбаком, потом из-под кафтана появился воин, а теперь ты вдруг стал богачом.

— Это все равно, кто я такой. Я прошу не за себя. Главное — спасти это несчастное дитя. Ее отец очень богат и может с лихвой отплатить вам за доброе дело. Хотите получить задаток? Возьмите все, что у меня есть с собой.

Гавриил сунул руку за пазуху, вынул мешочек, высыпал из него на ладонь много золотых монет и роздал их людям: те не заставили себя долго упрашивать.

— А теперь отвечайте на мои вопросы. Действительно ли Иво Шенкенберг, сын таллинского чеканщика ваш начальник?

— Конечно, — с гордостью ответил Андрее.

— Где его лагерь?

— На берегу реки, примерно милях в двух отсюда, вниз по течению.

Гавриил с трудом мог скрыть свое волнение: ведь это была та местность, где он родился и провел свои детские годы.

— Сколько там людей?

— Около четырехсот.

— Кто они?

— Да откуда ты взялся, что не знаешь людей Иво Шенкенберга?

— Мы издалека, с юга. Я несколько лет не видал своего названого брата Иво и никак не мог предположить, что он стал военачальником. Как это произошло?

— Это всякий ребенок знает. В Таллине собралось много голодных крестьян, оставшихся без крова. Городские власти не захотели их даром кормить, выдали им оружие, поставили над ними начальником Иво Шенкенберга и послали воевать с русскими. Сейчас отряд Шенкенберга прославился на весь мир и русские боятся его больше, чем чертей. Недавно мы разграбили и сожгли половину Вирумаа и Ярвамаа; те, что были там, у русских, добром нас не вспомнят.

— Значит, вы, эстонцы, сражались против эстонцев?

— Кто во время войны об этом думает? Мы брали всюду, где могли, и по эту сторону границы, на берегу Ягала, накопилась такая груда добычи, что не хватило телег для обоза. Начальник и послал нас вчера поискать в округе лошадей. Мы вот нашли десятка полтора и сейчас едем с ними обратно в лагерь.

— Хорошо, тогда возьмите нас с собой и помогите нести мою раненую спутницу.

Андрее почесал в затылке и произнес, растягивая слова:

— Это легко сказать, но кто ответит за убитого немца? У Иво Шенкенберга нрав крутой и вспыльчивый.

— Я отвечаю за все, — быстро заявил Гавриил. — Немец понес заслуженное наказание. Иво мой названый брат, знает он также и мою спутницу; поверьте мне, он встретит ее с большими почестями.