Мщение или любовь

- Тогда надо как можно скорее, - сказал он ей строгим голосом. - Потому что мы только что занимались любовью без малейшей предохранительной меры.

- Кошмар! - У Роми голова пошла кругом. - И в самом деле! - Потом она нахмурилась. - Ты всегда так неосторожен?

Доминик спрятал улыбку. Он не привык, чтобы его отчитывала женщина. И нашел, что это ему нравится.

- Никогда, - честно признался он. - Но я думал, что ты на пилюлях. Пожалуйста, Роми, не делай такое лицо. Ты должна признать, что, учитывая все обстоятельства, с моей стороны было вполне логично сделать подобное предположение.

- Может быть. - Она вздохнула и поцеловала его колючий подбородок. - А если бы у меня до тебя были миллионы партнеров?

Он глубоко заглянул ей в глаза.

- Ты знаешь, мысль о предохранении в целях профилактической защиты от тебя даже не приходила мне в голову. А ведь раньше я никогда не подвергал себя такому риску.

- Почему же ты поступил иначе со мной? Ведь в моем случае защитные меры с твоей стороны были бы в порядке вещей - учитывая прошлые обстоятельства!

- Потому что я забыл обо всем! Я следовал инстинкту, - ласково сказал он. - Может, в глубине души я знал, что рискую только остаться с разбитым сердцем!

Ну, уж это тебе никак не грозило, подумала Роми.

- Вообще-то, - вслух размышлял он, - если уж говорить о неосторожности, мне было бы интересно услышать, почему ты не предупредила меня, что ты девственница?.. - Его темные брови вопросительно поднялись.

Роми вздохнула.

- Наверное, хотела отплатить тебе. Ты же считал меня нимфоманкой, вот я и решила доказать тебе, что это не так.

- Месть в самой сладкой ее форме? - спросил он.

- Можно и так сказать.

- Но уж очень драматически обставленная.

- Ты пробуждаешь во мне все самое отрицательное, Доминик, - пробормотала Роми. Но

он покачал головой.

- Все самое положительное.

Что ж, с этим она спорить не собиралась.

- Кроме того, - призналась она, - я ужасно боялась, что если ты узнаешь, то обязательно захочешь поступить благородно.

- «Благородно» - это как? Роми пожала плечами.

- Ну, ты настаивал бы на том, что я должна оставаться чистой и незапятнанной. И не стал бы заниматься со мной любовью.

Он ухмыльнулся.

- Во мне могут быть благородные черты, дорогая, но я не полный идиот! - Он прищурил глаза, словно ему в голову только что пришла какая-то мысль. - Это.., гм.., божественное приключение в саду... Как девственница могла научиться такому, скажи на милость?

- Просто заставила работать свое воображение, - самодовольно ответила Роми. - Видишь ли, Доминик, у меня очень живое воображение!

Его глаза потемнели.

- А не пойти ли нам сейчас в постель? - прорычал он.

- О да, да! - счастливо выдохнула она. - А можно будет опять заняться этим?

Доминик громко рассмеялся. Он уж и не помнил, когда еще смеялся с таким легким сердцем.

- В любой момент, когда захочешь, дорогая. - Тут он заметил телефонную трубку, валявшуюся на полу возле дивана. - Вот черт - кто-то из нас, должно быть, сшиб трубку ногой, - сухо заметил он и восхитился тем, как мило она покраснела.

Он опустил трубку на рычажки, и почти сразу же телефон пронзительно зазвонил. Роми слушала, как он говорил:

- Ммм. Когда? Хорошо. Это здорово! Да. Да, она здесь. - И наконец:

- Я женюсь. Да! Конечно, на Роми. Мы все тебе расскажем. Завтра? - Он широко улыбнулся Роми. - Ну, завтра, пожалуй, нет. Я подозреваю, что в ближайшие несколько дней у нас будет очень напряженно со временем. Я тебе позвоню. - Он положил трубку со слегка озадаченным видом. - Это была Трисс, - объяснил он. - Арчи пытался нам дозвониться, но не смог и тогда позвонил ей и Кормэку. Они с Долли приехали в больницу как раз в тот момент, когда их невестка произвела на свет девочку. Малышка крошечная, но абсолютно нормальная! И обе чувствуют себя хорошо.

- О, Доминик! - У Роми перехватило дыхание. - Ведь это же просто чудесно, правда?

- Правда. - Он блаженно улыбнулся. - Вообще все чудесно.

- Да, вот еще что. - Она поджала губы, когда он подхватил ее на руки.

- Ммм?

- Откуда Трисс могла знать, что ты собираешься жениться на мне?

Он усмехнулся.

- Перед приемом я сказал ей, что хочу.., как бы это сказать.., очиститься от тебя.

- Поэтому ты и пригласил меня сюда? - тихо спросила она.

- Боюсь, что так. - Вид у него был покаянный, а глаза отсвечивали серебром, как лунная дорожка на поверхности пруда за окнами. - Но дело не только в этом. Ты попала в самую точку, когда заподозрила, что я хочу заставить тебя влюбиться в меня, дорогая. Признаться, было такое намерение. Но я не слишком скрупулезно анализировал свои мотивы. Видишь ли, Роми, я думал, что по истечении приличествующего времени траура после смерти Марка ты захочешь меня разыскать. А когда этого не случилось, то я.., я...

- Что ты? - прошептала она, думая о том, какое бесчисленное множество раз она снимала телефонную трубку, чтобы позвонить ему, и снова опускала... Она боялась, что он с презрением отвергнет ее.