Мрак под солнцем

Он бежал по лесу, проламывался через подлесок как подраненный, но все ещё живой и способный бежать олень и молил Бога, чтобы на пути ему не попалась сурчиная нора или какой-нибудь колодец — тогда точно кранты. Ему так и так кранты — информатор не будет молчать, он не военный и не фанатик исламистский мать его — он всего лишь американский гражданин. А это значит, не позднее чем завтра, они придут за ним. Что ему предъявить — они найдут… это не проблема. Хотя бы та же история с пропавшими тремя лимонами баксов — интересно, все-таки, может они и до сих пор лежат где-нибудь закопанными в земле? А может, их нашли иракские партизаны, и на это закупили оружие, и с этого началось сопротивление. Как бы то ни было — в современной Америке для того, чтобы запрятать человека в каталажку, не надо даже обвинения. Современные законы таковы, что они могут хватать по одному подозрению кого угодно, помещать куда угодно и держать без предъявления обвинений сколько угодно. We, the people[79], в общем. А с ним поступят и того проще — на одном из островов недалеко от Восточного побережья США находится закрытая психиатрическая клиника. Вот туда его и запихнут и объявят сумасшедшим. И что бы он там не говорил — оттуда ему уже не выбраться.

Он не поверил, когда добежал до своей машины. Не поверил, что его никто не преследовал. Он заранее поставил машину носом к выезду, чтобы в критической ситуации не тратить время на разворот и не двигаться задним ходом — сейчас это чертовски приходилось. Шестерка под капотом мягко зашелестела, приборная панель осветилась мягким янтарным светом. Он тронул машину с места, мягко, чтобы избежать пробуксовки колес — и она поддалась, пошла по лесной просеке. Дорога была уже совсем близко, там ещё пара миль и за ней — девяносто пятое шоссе, а там… и все, что с нами будет потом — так это будет потом! Он уже приготовился поворачивать — как вдруг массивный Субурбан идущий без огней перегородил дорогу. Какие-то секунды он думал — не стоит ли ему повернуть назад и попытаться скрыться в лесу, в конце концов, у него был прибор ночного видения и пистолет. Но почти сразу, трезво оценив свои шансы, он понял, что это невозможно…

* * *

— Не оборачивайтесь, мистер Малк. Не пытайтесь идентифицировать меня, ни вам, ни мне это совершенно не нужно.

Голос был металлическим, такой голос показывают в кино у роботов. Это была система механической модуляции голоса, Малку и самому не раз приходилось использовать такую в поле.

— Кто вы такой?

— И не задавайте идиотских вопросов, не вынуждайте меня поменять свое мнение о вас! Я тот, кто спас вас от большой беды. Если бы информация о вас ушла наверх, в DHS — вы были бы уже мертвы…

Здорово…

— Зачем вы это сделали?

— Исходя из своих интересов. И интересов страны. Вы работаете над темой, которая представляет интерес, но при этом она так же задевает интересы очень влиятельного человека. Вы не догадываетесь, о ком я говорю.

— О Сафте?

Человек на заднем сидении ухающее расхохотался.

— О Сафте? Сафт — политическая марионетка, решительный идиот. Вся его ценность в том, что какой бы идиотизм он не творил — он делает это с уверенным видом и все вокруг думают, что так и надо, так и должно быть. Нет, друг мой, вы замахнулись на куда более серьезную птицу.

— Пачеко? — с сомнением сказал Малк — мне он казался приличным парнем, выходцем из низов, работягой.

На самом деле Малк так не считал, просто он хотел раскачать собеседника и заставить его сказать что-то лишнее. Он вообще не питал иллюзий относительно современного силового блока этой администрации — равно как и предыдущей администрации. Ни про какой патриотизм, защиту интересов Родины речи не шло — разведка ввязалась в политическую игру, в дрязги вокруг распределения ассигнований бюджета. Людей, которые говорили неудобную правду, выпихивали в отставку, заменяя их теми, кто поднаторел в тенденциозном подборе, а то и подтасовке фактов с целью оправдать текущую политическую линию администрации. Сказать правду теперь считалось едва ли не разновидностью хамства. Разведка превратилась из бинокля в кривое зеркало, в котором каждый видел то, что хотел видеть, инструменты защиты, созданные для противостояния врагам, намеревающимся уничтожить Соединенные штаты — использовались против политических противников, а то и против простых граждан. Иногда Малк думал, что они уже победили — им не удалось победить Соединенные штаты в открытом бою, но им удалось сделать Соединенные штаты тем, чем они были сейчас. Страной, которую возможно, уже не стоит защищать.